Александр Архангельский - Зеленый портфель

— Если будет преобразован институт брака, — заключила она, — то изменится и статус невесты.

— Нельзя ли поточнее, — осторожно попросил я.

— Очень просто, — ответила она, — нужно фиксировать только расторжение брачных уз, минуя, так сказать, официальный обряд их фиксации.

— Гм, — сказал я и всю прогулку мучительно размышлял, потребуются ли в этом случае детские комнаты при дворцах бракосочетания. Лишь когда мы уселись за столиком в кафе и заказали клубничное мороженое, я понял, что отпадет необходимость в самих дворцах, и мне сразу стало легко.

— Просто потребуется большее количество детских комнат милиции, — заключил я по своей идиотской привычке заключать.

Вечером профессор С. почувствовал себя лучше лишь настолько, чтобы спуститься выпить вниз гоголь-моголь с каплей рома. Мы с Мариной танцевали в кафе в компании лыжников в толстых свитерах, потом пили пунш с огнем и гуляли по синим горам среди елок.

— Вы помните «Снега Килиманджаро»? — спросила меня Марина.

— Нет, — соврал я на всякий случай.

— Жаль, — огорчилась она.

Я понял, что лишил ее возможности развить одну из этико-эстетико-нравственных проблем и порадовался, что умею врать на всякий случай.

Прежде чем пожелать мне спокойной ночи, Марина сказала:

— Послушайте, а почему бы не считать нам с вами, что я прошла стадию невесты?

Мы стояли у двери ее номера.

— Боюсь, тогда нам придется сразу искать такой загс, где разводят неженатых, — ответил я.

Мне показалось, что мой ответ огорчил ее. Я всю ночь промучился, правильно ли поступил. И все же пришел к выводу, что поступил в соответствии со своими взглядами на нравственно-социально-морально-этические проблемы, даже если учесть эстетический уклон.

Все дело в том, что тридцатилетний профессор С., бывший вундеркинд, а теперь лауреат всяких премий и жених Марины приходится мне сыном, а у меня, хотя я и не специалист, есть свои воззрения на этико-нравственные и т. д. проблемы.

Марина уехала на следующее утро, не попрощавшись. Мой сын, кажется, не заметил этого, просидев все оставшееся время в номере за статьей. Я же все это время наслаждался лыжами и утешал себя клубничным мороженым, когда меня одолевали мысли: правильно ли я поступил, лишив мир еще одного профессора С.

Чтобы попасть в цель, часто нужна не меткость, а смелость.

Чем отличается голодание от обжорства? Вред тот же, а удовольствия никакого.

Писатель Н. — гордость нашей макулатуры.

Несколько молодых поэтов-авангардистов, на выступления которых никто не ходил, потому что их стихи были оторваны от жизни, решили сами пойти в народ. Молодые люди пришли в парк и, забираясь по очереди на скамейку, начали тарабанить свои заумные стихи. Проходившая мимо старушка остановилась и сказала выступавшему поэту:

— Правильно говоришь, сынок! Плохо мы еще живем.

Рисуя свое прошлое, человек обманывает других. А рисуя свое будущее, обманывает себя.

Мост — скелет гигантского чудовища, которое умерло, перепрыгивая через реку.

— Что такое счастье?

— Делать, что хочешь.

— А что ты хочешь?

— Ничего не делать.

В каждом страховом агенте дремлет Шекспир.

Самое главное в жизни — любовь, если, конечно, здоровье крепкое и жилплощадь большая, а деньги придут сами собой, лишь бы работа была хорошая.

Краткость — сестра шпаргалки.

Сверхстарость — это когда памятник уже развалился, а тот, кому его поставили, еще жив.

— Как ваша фамилия?

— Спасибо, ничего. А ваша?

— Почем у вас огурцы? Почем у вас огурцы? Почем у вас огурцы? — три раза повторил я. Но он не обращал на меня внимания. Невысокий молоденький паренек в белой куртке продавца. С той стороны уличного торгового лотка.

Он стоял и смотрел вдаль, куда-то туда, где меня нет. Наверное, так смотрят в море старые морские волки, вспоминая былое, подумал я. И еще я подумал: наверно, ему ужасно скучно здесь, среди ящиков с кривыми бурыми огурцами. Ведь мальчик еще, а туда же — к доходам.