Сергей Лысак - Падшие ангелы в погонах [СИ]

— А я знаю. Это один из редких случаев применения танков для прорыва укрепленных позиций в гражданской войне. Мы подробно разбирали эту операцию в училище. Так вот, наш поручик дает совсем д р у г у ю картину событий. Не такую, как в наших исторических документах. Если бы я досконально не знал эту историю, то может и внимания бы не обратил.

— Так может кто-то из них врет? Либо поручик, либо наши историки?

— Историкам нельзя врать в таких масштабах. А поручику врать нет смысла, ведь его слова легко проверить. У нас говорится, что со стороны белых принимало участие двенадцать танков, из которых девять захватили красные. Остальные машины были эвакуированы белыми после полученных повреждений. И белые этот бой в конечном счете продули, ибо атака была организована на редкость неудачно. Поручик же утверждает, что с их стороны тоже было двенадцать машин, но подбили всего одну, а остальные раскатали Каховский плацдарм в блин! Красные бежали! Как раз потому, что атака была хорошо организована. Но в нашей истории такого не было! Потом, правда, белым все равно пришлось отойти, чтобы не оказаться отрезанными от Крыма, поскольку красные начали наступление в другом месте и смогли выправить положение. Успех под Каховкой так и остался локальным успехом белых, не повлиявшим на исход войны.

— Интересное кино… Так это что же получается? Это н е н а ш мир?

— Получается так. Просто до сих пор не было заметных расхождений с нашей историей, вот мы ничего и не замечали. Да и нет у нас всех исторических подробностей в книгах. Я просто хорошо знаю этот бой. Почему и обратил на него внимание.

— Кто еще об этом знает?

— Пока, кроме Вас, больше никто. Зорину я не стал об этом говорить, хотя он заметил мой интерес именно к бою на Каховском плацдарме. Но я свел все к обычному любопытству. В остальном его информация о применении танков белой армией под Царицыном и на Донбассе не противоречит тому, что я помню из истории. Но какие-то детали могут не совпадать. У меня сейчас просто нет с собой нужной исторической литературы о гражданской войне.

— Никому об этом больше не говорите, Иван Александрович. Ни-ко-му! Надо сначала разобраться, куда же нас забросило. И не вылезет ли что-то вообще новое, чего мы не знаем. Значит, этот Зорин Вас устраивает?

— Более чем. Еще хотя бы десятка три таких Зориных, и можно было бы все вакансии командиров танковых рот закрыть. Ведь у меня вчерашние капитаны и старлеи батальонами командуют. Экипажи танков — сплошь пацаны-срочники. Мои, и из морпехов. Есть в экипажах даже пацаны из белоэмигрантов, кто проверку прошел, хотя бы школьное образование имеет, и захотел быть танкистом. Прапоров приходится ротными делать, но даже их не хватает. Вот тут бы поручики Зорины после Бауманки, да с опытом Царицына и Каховки, очень пригодились. Только где же их взять?

— Будем искать, как говорил Семен Семеныч Горбунков в «Бриллиантовой руке». О нас уже знают в Европе, так что люди потихоньку приезжают. Сами же говорите, что кого-то из белоэмигрантов уже взяли.

— Так мало их еще. И взяли только потому, что наших не хватает.

— Ничего. Думаю, что скоро даже выбирать придется… Ибо поток желающих очень вырастет…

Расставшись с танкистом, Илларионов занялся ежедневной текучкой, как его снова побеспокоили. Доложили, что прибыли корреспонденты газет из СССР и просят разрешения на аккредитацию. Зачем-то желают видеть его лично. Илларионов усмехнулся. Нет, ребятки, рылом вы не вышли. Раньше надо было хорошо себя вести, а не нос воротить. Поэтому переадресовал визитеров к подполковнику Матвеевой, которая помимо обязанностей начальника дипломатического отдела штаба занималась еще и связями с прессой. Успехи Мурки на дипломатическом поприще произвели впечатление на адмирала, и он уже подумывал о ее переводе исключительно на дипломатическую службу. Зачем такому таланту в штабе пропадать? Ну а пока пусть с этими псевдо-борзописцами разберется. Интересно, может они и ее вербовать начнут? Ведь в Москве хорошо знают о роли подполковника Матвеевой в гибралтарских событиях…

Связавшись с Матвеевой по телефону, адмирал приказал ей принять визитеров вежливо, особо не мурыжить, аккредитацию разрешить. При этом мило улыбаться и проявлять искреннюю заинтересованность ко всему, что связано с СССР. Как знать. Может и клюнут…

Полученный приказ нисколько не удивил подполковника Матвееву. Подобную ситуацию они предвидели уже давно, поэтому Мурка действовала не экспромтом, определенные заготовки у нее имелись. И начала с внешнего вида. Макияж, прическа — это само собой разумеющееся. Но вот в части одежды решила «потроллить» товарищей-чекистов, надев парадную форму подполковника морской пехоты с золотыми погонами. И ее, и многих других пришельцев радовало то, что адмирал Илларионов решил отказаться от «сердюковских» изысков в области обмундирования, выглядевших, как насмешка над военной формой. Особенно бесили всех «картузы». Илларионов сразу же решил избавиться от такого убожества, и приказал разработать и обеспечить личный состав формой, какая была на момент развала СССР в 1991 году. Благо, наглядные пособия имелись, а кое-кто из офицеров даже сохранил старые кителя и фуражки. Поэтому никаких проблем с пошивом новой-старой формы у портных в Валетте не возникло. Из атрибутики 2012 года решили оставить только кокарды на головных уборах. Разумеется, первыми «новую-старую» форму получили штабные, и Мурка в том числе. Поэтому предполагала, что золотые погоны на ее кителе произведут нужное впечатление на гостей. А орден Кутузова и орден «За заслуги перед Отечеством» четвертой степени в виде креста с двуглавым орлом добьют их окончательно. Чтобы не строили иллюзий. Ну а юбка чуть выше колена, бежевые капроновые колготки (огромный запас которых Мурка уже обеспечила себе на «Тавриде» вместе с другими предметами женского гардероба от «Версаче») и модельные черные туфли под цвет формы пойдут в качестве дополнения.