Олег Батлук - Исповедь старого молодожена [сборник litres]

– Как это не выбирают, Леха? – удивился Сема. – Их что, прямо в колыбель к нам кладут, этих жен, еще в роддоме, для полного комплекта, так, что ли?

– Я имел в виду: жен выбирают, но когда выбирают, уже не выбирают.

И глаза нашего плюшевого друга на мгновение блеснули сталью: не Чебурашка, а Че Гевара.

На этот раз мы с Семой не рассмеялись. Напротив, каждый задумался о чем-то своем. Не знаю, о чем замолчал тогда Сема. Я – вот об этом.

«Жен не выбирают» железнее всяких клятв. Это такое единственно-правильное мужское отношение к своей женщине, которую ты выбрал, это уважение к собственному выбору, потому что твой выбор чего-то стоит. И это не про обреченность кота, кастрированного бытом, не про безысходность огурца, закатанного в банку. Наоборот, это про оптимизм.

«Жен не выбирают» – это про мускулистую надежду первых золотоискателей Юкона, которые ставят свою палатку именно на этом куске большой земли с уверенностью искать именно здесь.

«Жен не выбирают» – это всегда про награду. Ведь если мужчина готов ждать, трудиться и копать достаточно глубоко, рано или поздно он обязательно найдет золото.

Оперуполномоченный Сироткин хотел сплюнуть, но вспомнил, что он у себя в кабинете. Опять диктовать этим потерпевшим, двух слов связать не могут.

– Так и пишите, женщина, чего вы стесняетесь: неизвестный мужчина подошел ко мне на улице и поцеловал. На какой улице поцеловал, адрес точный пишите, куда именно поцеловал, тоже укажите. Что значит «примерно»? Вы что, не помните, куда он вас поцеловал?

– Я помню, – сказал неизвестный мужчина, сидевший на стуле у двери.

– С вами, гражданин, разговор будет отдельный, – осадил его Сироткин, – помнит он.

Потерпевшая посмотрела на неизвестного мужчину на стуле. Она тяжело дышала. От возмущения, решил Сироткин.

– Женщина, вы не отвлекайтесь, пишите, – напутствовал он ее.

За сегодня одно разбойное, две кражи зеркал, легкие телесные и теперь вот это, видимо, за хулиганку пойдет. Писанины не оберешься. Что за день, и еще даже не выходные.

Дверь открылась, и на пороге возник грузный здоровяк с навеки уставшим лицом. Сироткин непроизвольно приподнялся, поприветствовал начальника языком тела.

Майор застыл в дверях и зычно гаркнул:

– Агафоновы, мать вашу! Опять вы здесь?

– Игорь Петрович, вы что, их знаете? – обрадовался Сироткин. – А то я еще личности не установил.

– Да как же их не знать, когда это придурки Агафоновы, а в миру муж и жена.

– Как муж и жена?… – не понял Сироткин.

– Как-как, десять лет уж, как муж и жена. У них, видите ли, кризис брака, они, понимаешь, сексуальные игры при помощи органов правопорядка устраивают, интимную жизнь налаживают. Так ведь, Агафонова?

Потерпевшая, то есть бывшая потерпевшая, довольно раскраснелась.

– Так они это все подстроили? Поцелуй на улице, вызов наряда, и сейчас тут выеживаются? – затараторил Сироткин.

– Тебе еще повезло, Сироткин, – ответил майор, – в прошлый раз я их лично оформлял, и они мне чуть прямо здесь в кабинете первую брачную ночь не устроили.

– Вы бы, граждане, кассеты себе там какие-нибудь прикупили, что ли… – не зная, что сказать при начальстве, посоветовал Сироткин.

– Кассеты сейчас уже не выпускают… – впервые подал со своего стула голос неизвестный мужчина Агафонов и страстно посмотрел на бывшую потерпевшую.

У меня с Семой есть секретный чатик в WhatsApp, где мы делимся друг с другом… эх, подержать бы интригу, но в моем случае любая интрига лопается с элегантностью резинки от трусов… веселыми картинками, которые находим в Интернете.

Некоторые картинки, и правда, веселые, и однажды я решил поделиться этим весельем с женой. Пишу ей в тот же WhatsApp:

– А давай я тебе сюда буду слать разные веселые картинки?

Через довольно длительную паузу приходит ответ:

– Муж, ты чего, рехнулся? Мы с тобой эту стадию прошли десять лет назад.

Голова мужчины – это чердак, населенный Карлсонами.

Однажды в поезде мне в попутчицы досталась красивая девушка. Это было двухместное купе СВ, и загородиться от ее красоты другими пассажирами не представлялось возможным. Всю дорогу я параллельно вел с девушкой два диалога. Один, непринужденный, устно. Второй, драматический, про себя.

– Вы по делам? – спросил я ее.

– Да, по работе, – ответила она.