Глеб Соколов - Кроссворд игральных автоматов

Оставалось придти завтра.

Ночь Мэтью намеревался отмаяться у любовницы – Дай. Некоторое время назад роман дал глубочайшую трещину. Сколько-то не виделись!…

Мобильный номер Дарьи не изменился. Из разговора выяснилось: только что сняла новую квартиру. Разговаривала с ним благосклонно, как будто размолвок и не было. Сообщила, что нуждается в деньгах.

Мэтью набился в гости.

Сумку с миллионом поставил на пол в голой комнате.

– Чего ты с мешком?… – проговорила она, пытаясь прочистить зубной промежуток малиновым ногтем.

Зубы девушки отстояли друг от друга не до такой степени, чтобы это было возможно.

Скотч воспринял ее слова, как подтверждение собственным мыслям: ей неизвестно, – его пытались арестовать.

– Я из поездки… Здесь барахло… – буркнул Матвей и прошел на кухню.

Дай, чей ноготь так и не пролез в межзубный промежуток, оставила бесполезное занятие, наклонилась к сумке.

Незаметно для нее выглянув из кухни, Матвей увидел: гостеприимная арендаторша чужой квартиры расстегнула молнию и беззастенчиво таращится внутрь. Не будь дурак, сверху осторожный Скотч положил несвежие рубашки, полотенце, спортивный костюм.

Копаться под верхним слоем Даша не стала.

Думая, что чиновник не видит, аккуратно задвинула молнию. Это дало Матвею возможность перевести дух.

Утром Дай покинула квартиру очень рано, – прежде с ней этого никогда не случалось. Еще более странно – вперед гостя.

Раскинув руки Скотч валялся на топчане, расстеленном прямо на полу, но не ощущал себя ни японцем ни монголом-кочевником. Он ощущал себя затравленным опальным чиновником. Никогда прежде Матвей не опускался так низко. Кровати, на которых ему приходилось возлежать прежде возвышалась над полом как минимум на тридцать-сорок сантиметров.

В тюфячке едва набиралось пять.

Перед казнью приговоренного принято хорошо кормить.

В два часа дня дядя Мэтью договорился пообедать с Дай в ресторане. Для него этот обед был чем-то вроде последней трапезы приговоренного. Скотч не собирался жить на нелегальном положении долго. Хитроумный план будущего арестанта позволял сохранить миллион. А деньги, что в камере, что на свободе – главнейшее. Начало всех начал. За это начало и бился хитроумный дядя Мэтью.

Он привык это делать. Он всю жизнь на этом специализировался.

Сумку с долларами, немного поколебавшись, голый чиновник засунул в дальний конец пыльных антресолей, плотно прикрыл створки.

«Вернусь в квартиру с Дашей, отсюда – в погребок. И все. Можно сдаваться» – решил Скотч.

Голый он продолжал валяться на топчане и думать о нелегкой жизни и подлости новых властителей.

Еще утром в органы поступил анонимный звонок и хриплый, пропитой девичий голос проинформировал дежурную по городу: в два часа дня разыскиваемый Скотч будет у ресторана…

Дежурная по городу в этом ресторане никогда не была. Она вообще не ходила по ресторанам. Но на результатах звонка это никак не сказалось. В положенное время коллеги дежурной по городу оказались у столика, за которым чиновник ожидал девушку.

Они не стали обедать, а Скотчу не дали прикончить закуску. Фуа-гра он дожевывал уже в наручниках. Следом бежал официант, с которым дядя не рассчитался…

Жмотливый Мэтью не заплатил. Даже арест принес ему маленькую, но прибыль: он бесплатно схавал фуа-гра в ресторане.

Но Дэн не напрасно полагал, что в о роны редко выклевывают глаза себе подобным.

Пробыв непродолжительное время в тюрьме Матвей был выпущен.

Не веря ушам, дядюшка прослушал расплывчатые фразы следователя о «возможности изменить меру пресечения» и «недостаточности обличающих фактов»…

«Им нужен миллион!» – сообразил Мэтью.

Официант из ресторана не ждал его перед воротами тюрьмы, чтобы получить за закуску.

Но Скотч все равно знал: с этой минуты нужно быть крайне внимательным.

Слежка – полбеды. Можно уйти от хвоста. Неясно, как много знают органы. С кем на свободе можно возобновить контакт? Зачем выдала Дай?… Заглянула ли на антресоли? Вряд ли. В таком случае заветная сумища продолжает покоится в грязном чулане неприметной съемной квартиры, отличающейся исключительной убогостью обстановки.

– Опять этот и опять без штанов! – воскликнул, брызгая слюной, детина из гоп-компании оранга.

Дверца «рено» – распахнута.

Чинарь поежился: с улицы в нагретый салон врывался холодный воздух. Продавец машин подобрал под полы пальто босые сиротские ноги. Женские сапожки давно снял, – управлять автомобилем в них неудобно.