Морис Слободской - Стакан воды

Маша тоже расплакалась. Она понимала, что вины её здесь нет, но ей было очень жалко и бессмертия, и академика, и Семена Семеновича, который убивался все больше и больше.

— Как я теперь отвечу академику? Да что академику? Перед всем народом я теперь в ответе... Преступник я, Варя, и нет мне никакого оправдания...

Варвара Кузьминична сидела строгая и серьёзная. Она долго молчала, потом тяжело вздохнула и тихо сказала:

— Не надо так расстраиваться. Этим делу не поможешь. Давай подумаем, что делать будем, Сеня...

Но Семен Семенович сейчас ничего не слышал.

— Ты подумай только — не уберёг! — расстраивался он. — И нашёл же куда поставить... Директор нью-йоркского зоопарка па ночь ставит свой сейф в клетку тигра. А я бессмертие оставил на столе! Нет мне прощения! Нет мне...

— Подожди, Семен Семенович! — перебила его Варвара Кузьминична. — Ведь не пропало же ещё!

— То есть как не пропало? — спросила Маша.

— Ты же сказала: кто-то успел отпить из графина...

— А как же, — подтвердила Маша. — Целый стакан отпили.

—Ну! — победно обернулась Варвара Кузьминична к Гребешкову. — Сам объяснял же: вытяжки из желез того, кто выпил, тоже годятся для других людей... Вот и нужно найти человека, кто выпил, и вытянуть из него, что надо, для науки...

Семен Семенович заинтересовался было этим предложением, но тут же махнул рукой и горько усмехнулся:

— Найти! А как найти? Где? Сегодня у нас в комбинате были десятки посетителей. Теперь они растворились в миллионах. Это же Москва!

— А Причём тут твои миллионы? Ведь все это в твой обед случилось. Значит, графин с этой настойкой меньше часа простоял на столе... Так разве у вас за эго время миллионы были?

— Конечно, нет! — вмешалась Маша. — Человек пять прошло, а то и меньше...

— Вот видишь! — Варвара Кузьминична удовлетворенно улыбнулась.— Все хорошо получается. Адреса - у вас в книге записаны, так что...

Семен Семенович не дал ей договорить.

— Спасибо тебе, Варя! — с просветленным лицом воскликнул он. — Верно же! Это гак просто! Машенька, скорее книгу!

Раскрыв регистрационную книгу, Семен Семенович жадно углубился в неё и стал изучать все данные о посетителях, зарегистрированных двадцать седьмого мая после двух часов по московскому времени.

Это была довольно сложная работа, так как Маша в сегодняшней комбинатской спешке записывала сведения о клиентах не слишком разборчиво и недостаточно подробно.

Кое-где был пропущен домашний адрес заказчика и помечен лишь адрес учреждения, где он работал, а то и только название его. Кое у кого не была даже указана профессия, а зарегистрирован лишь объект заказа.

Но так или иначе через несколько минут Семен Семенович победно захлопнул книгу и, как бы подводя итог, прочитал краткую выписку из нее:

«1) Залыгин Евгений Григорьевич — пиджак.

2) Баклажанский Федор Павлович — скульптор.

3) Харитонов Николай Иванович — радиоуправление».

— Всего трое! — весело сказал приободрившийся Гребешков. — Пустяковое дело, Варя! Найдём!

И он бережно сложил и аккуратно спрягал в бумажник скромную выписку, которая становилась отныне списком возможно бессмертных.

Таблички... Таблички... Таблички...

Они так и мелькали, так и сверкали стеклом и золотом в глазах энергично шагавшего Гребешкова. Семен Семенович торопливо пересекал самый деловой, учрежденческий район города.

Здесь из каждого окна несся пулеметный стрекот пишущих машинок и арифмометров, требовательный перезвон телефонов и умиротворяющий благовест председательских колокольчиков.

Здесь в каждом здании, на каждом этаже и почти в каждой комнате заседали. Здесь даже на улице было накурено.

У каждого подъезда Семен Семенович быстро, но внимательно проглядывал десятки вывесок с причудливо скомбинированными названиями трестов и объединений, союзов и управлений.

Наконец Гребешкову удалось разыскать заветную табличку с неповторимым названием:

РАЙПРОМТОРГПРОДТЕХ

В этом месте вывеска заворачивала за угол и уже там, в тупике, заканчивалась великолепным словообразованием:

СНАБСБЫТКООПИНМЯУ

Не будучи в силах ни выговорить, ни расшифровать полностью название учреждения, посетители и сотрудники называли его по-домашнему просто: РАЙМЯУ.

«Рай», очевидно, означало «районное». А что такое «мяу» — никто точно не знал. Одни высказывали соображения, что «мяу» — это сокращённое название объединения местных ягодных угодий, другие же утверждали, что кошачий слог «мяу» обозначает некое мясо-яичное управление.