Страдаю. Но мне это как писателю молодому в пользу. Так стихи жалостливые легко получаются. Одни «пятерки» по поэзии у меня…
Сорока на хвосте принесла, что Вера будто бы в школу заходила. И плакала, сидя на нашей с ней парте?… Что была она в веригах на босу ногу. И на сносях от своего Хрякина второй раз?…
Или врут? Может, она и развелась с ним уже как неделю? И джинсы носит, и ждет явления принца прекрасного?…
Сообщите с пометкой «cito».
А Руслан, видать, большую ракету умыкнул. Меня вызывали по этому вопросу. А про Ваську так ничего и не спросили. Может военкомат заново отстроили…
Как наши девки-жены? Наверное, уже банки закатывать и квасить научились по полной…
Пишите, ничего и никого ничем не покрывая. Я телом – здесь, душою – там.
Всегда ваш ученик
Саша Ермак.
P.S. Письмо вы написали на чьем-то аттестате. Потому пересылаю его обратно…»
«1313
S, 1001, 65, 14 0,gG Nn, 1001, L, 8, 14, 76, 2, 65, =
44, 555, 44, %, FF 65, gG 341, 65, 555, 8
FF, 1001, %% 997, 42, gG, %% 76, 12, ^, L
FF, 1001, 14 8, 997, 0, 1001, $, =
11»
Из буриме на лекции по синекдохо-лингвистике:
«Я вышел в сад в шальную осень
Лес предо мной листву всю сбросил
И я вошел в него всем телом
Но робко так и неумело
Ведь это было в первый раз
На нас глазело столько глаз
И мне чуть-чуть не стало плохо
Я ощутила себя крохой,
Заброшенной в конец вселенной,
Красивой, но при этом тленной
И гордой именем своим
Тебя мы чтим
Умов царица
Жар-девица
Наша муза
Увы, с похмелья ты – обуза…»
Из зачетных стихопроб
на первом курсе:
«Эх, моя дорога,
с песнею да брагой
Вдоль полей да леса
с солнцем на плече
С ветром в сотоварищах,
С лихостью да удалью
Под руку с любовью
Ты веди меня…»
на втором:
«О белых брежу простынях,
Барахтаяся с грязной шлюхой.
На черное бросаю гимназистку.
А красное накинут на меня,
Схватившего Костлявую за ляжку…»
на третьем:
«Играла А
И пела Б,
Втанцевала,
Глазками стреляла Г,
Дслала поцелуй воздушный,
Еекала,
Жголовой качала,
Зкорчила гримасу,
Иикала,
Ккивала многозначно
Лувлекала так, что
Мплела интриги и
Разносила сплетни Н,
Опальчиком грозила,
А П– постелью
Совместно с Р
И с Св придачу,
Но Твмешалась.
Плачет У.
Привстала Ф,
Нахалка Хпротягивает руки,
А надо б ноги как у Ц,
Чна другого как бы смотрит,
Обходит стороною Ш,
Щ– неугомонна и бесстыдна.
Ей вторит Э, бросается в объятья.
Их Юопережает.
Но что же Я?…»
на четвертом:
«О, Милые, я не жалел на вас
ни денег и ни сил,
Когда я их имел…»
на пятом:
«Не предвкушаю послесмертной славы
Я и при жизни был любим…»
Из курсовой работы Александра Ермака по современной критике:
«…разбирая до костей прозу выдающего прозаика П.Куролапого, мы видим, что никаких собственно костей, как впрочем, и прозы в его произведениях нет напрочь. Есть лишь сопли, на которых кое-как болтается субтильный сюжетец, сопли, которыми приклеены друг к другу аномальные герои и их соответствующие причиндалы.
Мотя Фиго – герой-любовник романа «Запретные цукаты». Ну какой он к черту герой-любовник с его-то сорока двумя килограммами веса!? Несложный подсчет килокалорий, необходимых для функционирования, убедительно показывает весь абсурд существования этой двухметровой рептилии!
Роза Бирюзовая – несчастная мать. Может ли быть несчастной мать, выдавшая дочь замуж за сына президента и ставшая при этом любовницей самого президента, а заодно и премьер-министра вместе с кабинетом?
В принципе может. Но почему тогда она улыбается на всех картинках? Почему умиляется в каждой фразе? Почему сама является инициатором всех событий?… Потому что ей нравится такая жизнь! И она действительно счастлива своей этой трогательной во многих местах жизнью…
…не все, однако, так противоречиво и ненатурально в романе Куролапого. Безусловно, стоит отметить неподражаемый язык данного прозаика. Длинный и слюнявый, он как бы обволакивает читателя своей зловонной слизью, как бы зовет за собой в ту глубокую дыру, куда по замыслу автора рано или поздно падут-таки «запретные цукаты»…»
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу