Александр Ермак - Записки озабоченного

«Э, братва, я такого триппера подхватил. А она еще ломалась, чуть ли не целка. Мол, никому почти. А тут раз и… Вот ведь дрянь. Пришлось к врачу… Боня».

«Презервативами надо пользоваться. Сергей».

«А я жидкость специальную покупаю… (в каждой аптеке есть). В течение двух часов после промоешь, и никакая зараза не прицепится…Так-то. Вася».

«Могу порекомендовать метод диагностики, которому меня в армии научил прапорщик Голощекин. Сунь ей палец и понюхай. Если воняет, то там гонорея или еще какая-нибудь фигня. И тогда лучше не суйся… Микола».

«А если хрипит, то, скорее всего, сифилис… Т.Т.».

«Или бронхит. Ха-ха…»

«Говорят, и презервативы не спасают. Микробы многие такие маленькие, что через стенки в микродырочки проскальзывают. Так что резина – это так, для самоуспокоения. Т.Т.».

«Не знаю, всю жизнь резиной пользуюсь, и ничего. С».

«Лучше так: бинт, хлорка, еще бинт, и еще хлорка. И не трахаться… Есть только один верный способ – спи один… Ха-ха».

«Или спи с женой… Попов».

«…с женой друга… Ха-ха».

«И от жены можно заполучить. Съездит на юга, там с каким-нибудь гнойным фраером совокупится и: „Милый, я тебе подарок привезла…” Shar».

«Мальчики, извините, что в ваш разговор встреваю. Смотрела-смотрела и не выдержала. Учтите – всякая гадость не только половым способом передается. Женщина может запросто заразиться и через не очень чистое белье в гостинице, и в бане, и у гинеколога… Лена».

«А я вообще не понимаю всей этой истерики с так называемыми вензаболеваниями. Никто не боится заразиться гриппом, или свинкой, или даже туберкулезом с гепатитом, хотя последствия от этих болезней могут быть намного серьезнее, чем при гонорее или при сифилисе… Почему тому, кто начихал у нас в отделе и заразил всех, не стыдно, и нам, гриппующим от него, не стыдно – не обидно? А вот если, не дай бог, кто другой „стыдный“ микроб подцепил… Значит, дело не в самой болезни, а в способе ее передачи? Но почему тогда венерологов в отдельные „стыдные“ больницы засунули. Или боятся, что больные в поликлиниках по коридорам начнут трахаться и болезнь передавать? Или чтоб было стыдно в этот отдельный кожно-венерологический диспансер идти. Чтоб люди боялись удовлетворять свою естественную физиологическую потребность? А? Борис Петрович».

«Э, куда вас занесло… Все эти спецдиспансеры – это атавизм власти. Так карают тех, кто ослушался предписаний церкви, государства, партии и т. д. Согрешил, нарушил запрет – иди в прокаженное место. И пусть все знают, что ты туда ходил. И все потом будут от тебя шарахаться… В следующий раз подумаешь, как нарушать наши заповеди и указы. А плохая власть запрещает всегда не то, что плохо, а то, чего не нарушить очень сложно… Lenin».

«Сексуальные болезни такой же неизбежный атрибут жизни, как и другие болезни, передающиеся при общении. И поэтому нужно соблюдать профилактику (гигиена, презервативы, промывание…), а заболев, сразу же идти к врачу, чтобы и самому не маяться, и других не подвергать риску. Стесняться здесь нечего. Это я вам как врач-венеролог говорю. Антон Сергеевич Васильев. Мой телефон…

P.S. Я, кстати, за то, чтобы мой кабинет был бы в обычной поликлинике и на табличке было написано просто «Инфекционист», потому что лечить по жизни приходится самую разную заразу, живущую не только в половых органах…»

Любопытный разговор получается. То, что надо для моей статьи. Сажусь над ней работать. Кошу глаз на стену:

– Мерилин, а ты болела чем-нибудь подобным?

Молчит. Ах, Мерилин, моя Мерилин, я так много про тебя знаю. Ты стала секс-символом, а сама страдала фригидностью и аноргазмией. Ты просто не могла испытать оргазм и тебе приходилось имитировать темпераментность. Ты сделала себя блондинкой не только сверху, но и снизу. Ты не знала, что, по мнению психологов, женщины, которые практикуют обесцвечивание лобковых волос или частую эпиляцию зоны бикини, обычно испытывают внутренний дискомфорт в сексуальной жизни. И эти манипуляции с «нижней» прической не что иное, как «символическое стремление выбрить (убрать), изменить что-то в своей интимной жизни».

Мерилин, один из твоих партеров по киносъемкам говорил: «Целоваться с ней было все равно, что целоваться с Гитлером. Я не чувствовал темперамента. Я чувствовал только исходящий от ее губ холод». Но я, Мерилин, ты слышишь, я согрел бы тебя, растопил бы твой лед! О, я излечил бы тебя, моя Мерилин!

Я вздыхаю и продолжаю трудиться над статьей.