Симон Кармиггелт - Несколько бесполезных соображений

Он посмотрел на меня с таким возмущением, что я счел за благо отступить в подъезд своего дома и переждать, пока он остынет. Но он еще долго стоял на крыльце, что-то бормоча и потрясая кулаками. Все-таки самой большой достопримечательностью Амстердама, на мой взгляд, были и остаются сами амстердамцы.

Мефрау Волсма отчетливо видела, как упала эта ассигнация в десять гульденов. Десятка выскользнула из бумажника толстяка в кожаной куртке, который стоял впереди нес, и упала на грязный пол почтового отделения прямо ей под ноги. Не раздумывая, она поставила на нее свою хозяйственную сумку.

— Следующий, — выкрикнул кассир.

— Да, менеер, — сказала она, ловко пододвинула десятку своей хозяйственной сумкой и лишь после этого вытащила из кармана пальто большое старомодное портмоне.

— Поторапливайся, мамаша, не задерживай людей, — со скрытым раздражением сказал человек по ту сторону окошечка. Только преклонный возраст клиентки помешал ему излить накопившуюся злость.

Дрожащими пальцами она достала почтовый перевод на четыре гульдена — это от сына, он каждую неделю высылал ей четыре гульдена, ведь в доме для престарелых карманных денег не давали, — и сказала подобострастно:

— Пожалуйте, менеер.

Пока служащий проверял, правильно ли заполнен перевод, она быстро и сноровисто нагнулась, чуть сдвинула сумку и спрятала десятку в свое портмоне. Затем она выпрямилась, дружелюбно посмотрела на почтового служащего, как и подобает почтенной, добропорядочной старушке.

— Распишись вот тут.

И он отсчитал на мраморную стойку четыре гульдена. Потная от волнения, она присоединила полученные деньги к десятке и поглубже засунула портмоне в хозяйственную сумку.

— Спасибо, менеер, и до следующего раза.

Но кассир вместо ответа выкрикнул:

— Следующий!

Никто ничего не заметил. Ощущая странную легкость в голове, она заковыляла к выходу и на крыльце жадно вдохнула свежего воздуха. Теплая волна радости захлестнула ее: подумать только, десять гульденов! На десять гульденов она могла теперь позволить себе любую покупку. Даже не важно что. Увидев что-нибудь в одной из витрин, перед которыми мефрау Волсма обычно надолго останавливалась, она могла теперь запросто войти в магазин и сказать: «Дайте-ка мне это, дорогуша».

Она дрожала от радостного восторга, как ребенок в день рождения.

Внезапно она остановилась, парализованная страхом. Она увидела толстяка в кожаной куртке!.. Тот поднялся по каменной лестнице и снова вошел в здание почты. Его большое круглое лицо выражало негодование. Проходя мимо, он мельком взглянул на нее.

«За деньгами вернулся», — подумала мефрау Волсма. Со всей поспешностью, какую позволяло ей слабое зрение, она спустилась по лестнице и шагнула к краю тротуара, чтобы пересечь улицу.

— Мефрау, подождите-ка, — раздалось у нее за спиной.

Все кончено. Теперь у нее отнимут деньги. И, может быть, накажут: например, запретят в течение месяца выходить на прогулки, как случилось недавно с бедняжкой Реес, которая стащила в магазине заколку для волос.

— Так улицу не переходят.

Это был полицейский в белой фуражке.

— Здесь нужно смотреть в оба, видите, какое движение, — сказал он дружелюбно.

Опираясь на его руку, она проковыляла до трамвайной остановки и поехала домой, держа сумку на коленях. У дома престарелых она сошла. Страх миновал, но недавняя буйная радость не возвращалась. Она стала прикидывать, что купить на эти деньги. Что-нибудь вкусненькое. Что-нибудь такое, что можно украдкой съесть в постели, иначе придется угощать других, и тогда все вмиг исчезнет. Она долго любовалась витриной роскошного кондитерского магазина, где часто простаивала, погрузившись в мечты. Потом решительно вошла внутрь и сказала почти торжественно:

— Здравствуйте, юфрау. Пожалуйста, сто граммов конфет «Вишня» и сто граммов этих маленьких шоколадок с анисовой начинкой.

Восхитительное зрелище! Совсем как раньше, когда у нее еще была семья.

— Ну вот и все. С вас два гульдена тридцать центов. Пожалуйста.

Мефрау Волсма положила на прилавок десятку и начала укладывать пакеты в сумку. На самое дно.

— Простите, вы хотите расплатиться этим? — вежливо спросила продавщица. — Это же рекламная ассигнация. — И, взяв с прилавка портмоне, она сказала: — Давайте я вам помогу… так… вот и деньги… четыре гульдена… смотрите, я беру у вас три гульдена… и вам причитается еще семьдесят центов сдачи…