Семен Нариньяни - Рядом с нами

Вчера защитник Штамер вызвал для допроса Германа Геринга. Геринг должен давать свидетельские показания по своему собственному делу. Все эти месяцы бывший рейхсмаршал сидел, закутавшись в одеяло. Фюрер № 2 (гитлеровцы нумеровали даже своих фюреров) боялся сквозняков и насморка. Как только была названа его фамилия, Геринг принял величественную позу. Он все еще думает, что на нем мантия фашистского владыки, хотя каждый видит, что это только обыкновенное тюремное одеяло. Помятый, неопрятный китель не обтягивает уже увековеченного карикатуристами геринговского брюха; все осталось в прошлом, все, кроме позы. Гитлеровцы всегда были комедиантами. Даже под охраной солдат Геринг продолжает разыгрывать спектакль. Правда, теперь фашистский Тартюф пытается выступить уже в новой роли — в роли обиженной богоматери. Но лирического сопрано явно не получилось, фальшивые ноты сильно подвели рейхсмаршала.

Два дня продолжаются показания Геринга. Два дня он отвечает на вопросы защитника. Но все эти вопросы являются только одной затянувшейся речью о благородной истории германского фашизма. Можно, конечно, поспорить, насколько удобным местом для нацистской пропаганды является скамья подсудимых в Нюрнберге, но нам объясняют: "Говорящий Геринг не подсудимый, а только свидетель".

Что же нового мог сказать «свидетель» Геринг? Если бы люди не знали Герники и Смоленска, то, находясь только в зале суда, можно было бы давно составить самую правдивую книгу об истории фашизма. Мы видели эту историю в фашистских документах, которые зачитывали нам обвинители. Мы слышали ее в свидетельских показаниях, мы, наконец, видели фрагменты из этой истории на экране в фильме, заснятом по приказу Гитлера. Мы знаем немало и о "благородных качествах" гитлеровской истории. Об этом говорили на суде бывшие узники Бухенвальда и Освенцима.

Геринг начал свои показания издалека. Он поведал суду о дне своего рождения, о школе, где учился, об улицах, по которым совершал свои послеобеденные прогулки. Все это понадобилось Герингу для того, чтобы сказать, что всю свою жизнь он искал ответа на вечный вопрос — в чем же смысл жизни. И никто не мог дать ему удовлетворительного ответа. Только один человек нашел этот ответ, и он, Геринг, посвятил этому человеку свою жизнь… Он сделал все, чтобы распространить учение этого человека, и помог ему овладеть высшей властью в государстве.

На суде выяснилось, что Геринг недолго занимался философскими поисками. Своего пророка он встретил в одной мюнхенской пивной. Что из того, что у пророка были усики сутенера, зато он сразу излечил своего ученика от всех душевных треволнений. Гитлер дал Герингу дубинку и попросил его сколотить банду головорезов. Это был первый отряд СА, который ходил вслед за Гитлером на рабочие собрания и кастетами помогал будущему фюреру расправляться с политическими противниками. Мы знаем, что делали потом головорезы из СА. Они были организаторами еврейских погромов в Берлине, они расстреливали наших колхозников на Украине, они жгли партизан в Югославии.

И вот сейчас Геринг говорит об этих молодчиках из СА со слезой в голосе: "Я очень люблю и горжусь членами штурмовых отрядов. Они помогли нам прийти к власти".

Геринг говорит белыми стихами не только о фашистских штурмовиках, но и о гестаповцах, членах СС. Он, конечно, старательно обходит все те злодеяния, которые творились гитлеровцами. Защитник Штамер всячески помогает в этом Герингу. Если при допросе свидетелей защиты Штамер подготавливал не только вопросы, но и ответы, то сегодня всем совершенно ясно: уже не Штамер, а сам Геринг определяет ход допроса. Немецкий адвокат задает только те вопросы, которые удобны подсудимому. Линия поведения Геринга весьма прозрачна. Он решил оправдать германский фашизм во всех его чудовищных преступлениях.

— Да, мы захватили власть, создали концлагеря, гестапо, вооружились, но все это было направлено не против человечества и человечности, а только против красной опасности.

Геринг повторяет сказки о связях Германской коммунистической партии с советским посольством. Он говорит об агрессивных намерениях России. Битый рейхсмаршал просит суд записать в актив нацизма не только фашистские злодеяния в самой Германии, но и ту помощь, которую оказали гитлеровцы в разгроме испанской революции:

"Я дал Франко самолеты для того, чтобы перебросить его войска из Африки в Испанию, я снабдил его вооружением".