Иван Попов - Наши марковские процессы

Тут Яким Рангелов открыл серый металлический сейф, достал оттуда желтую пластмассовую папку, и подал ее через стол Фоме. Фома хотел тут же раскрыть ее, но профессор не дал.

- Не сейчас, - сказал он. - Внутри, к вашему сведению, находятся параметры и характеристики хаоса в самых доходных областях. По ним, имея суперкомпьютер, можно легко вскрыть управляющие процессы… - Профессор неловко прокашлялся и продолжал: - Проблема только в том, что по нашим, то есть, вашим, то есть, по данным «Ятагана», в страну уже нелегально ввезен второй суперкомпьютер. Говорят, будто его замаскировали под ящики с ливанским виски… Интересно вот только, кто же обслуживает вторую машину? Во всей стране специалистов по теории хаоса - раз, два и обчелся, и профессор Дамгов собрал их всех у себя в отделе - не потому, что они ему понадобились для чего-то полезного, а просто ятаганцам хотелось заранее держать их под присмотром. Те, другие, видать, набрали людей из Сербии, а то из Македонии…

Тут на столе у профессора запиликал какой-то электронный сигнал. Он вздрогнул, посмотрел на часы и, медленно выбираясь из-за стола, сказал, что через пять минут у него была договоренность о важной встрече, так что пора закругляться. Фома понял, что разговор окончен, поблагодарил Якима Рангелова за интересные разъяснения и, бросив прощальный взгляд на дубовый стол и пыльный фикус рядом с ним, выбрался наружу. Как только дверь захлопнулась, изнутри явственно донесся звук поворачиваемого в замке ключа.

Смутно ощущая, что здесь что-то не так, Фома добрался до ближайшей лестничной площадки и раскрыл желтую папку.

Чутье его не подвело. Папка была сверху-донизу набита вырезками из рубрики «Футбольный юмор» газеты «Меридиан мач».

«Все же совсем другое дело, когда с тобой случается что-то знакомое, - думал Фома, спускаясь вниз по лестнице. - Чувствуешь себя как-то уверенно, на своем поле, что ли, - ничего, что само по себе это знакомое до того странно и запутанно, что дальше некуда…»

И в этот момент перед его взглядом очутился некролог.

Он был наклеен на стеклянную дверь Управления: «Тридцатого числа прошлого месяца, в понедельник, внезапно скончался член-корреспондент профессор Герасим Иванов, директор ИБД… Поклонимся его светлой памяти.» Фома ощутил, как по спине у него поползли мурашки.

Назойливый телефонный звонок безжалостно врезался в остатки сна Фомы. Сначала он никак не реагировал, только перевернулся под одеялом на другой бок, ожидая, что телефон вот-вот смолкнет, но после десятого или пятнадцатого звонка он вытащил голову из-под подушки, огляделся, куда поставил с вечера аппарат - тот оказался под столом, с обмотанным вокруг одной ножки шнуром, - дополз до него и поднял трубку.

- Фома, жми сейчас же сюда! - Это был голос Ивайло, возбужденный и ликующий. - В пол-одиннадцатого придет Трутень - если прозеваешь, век себе потом не простишь…

- Идиот, - спросонья пробормотал Фома, - нашел время звонить, не видишь, что ли, что я сплю еще?

- Это ты идиот! Я ж говорю: спонсор придет! Сам Трутень - Геннадий Симеонов, ятаганский шеф, не соображаешь? Решил собственноручно в нашем отделе премии раздать. Ты же помнишь, что мы и тебя в список включили? А Трутень не любит, когда от встречи с ним бегают… Сейчас без пяти десять, если вовремя не придешь, то черт знает, что он подумает.

Тут только Фома окончательно проснулся: иначе и быть не могло - имя страхового босса поднимало и мертвых, хотя, строго говоря, он был вовсе не шефом «Ятагана», как сказал Ивайло, а лишь пятым в иерархии объединения. Фома сейчас же пообещал своему коллеге прийти вовремя, наскоро умылся, влез в джинсы и старую рубашку и бросился к остановке.

Автобус, слава богу, подошел почти сразу, но был набит до отказа, и за пять остановок, которые Фома ехал прижатым где-то у двери, ему показалось, что от толкотни и давки на локтях у него натерлись мозоли. Наконец толпа выплюнула его, помятого и измусоленного, на остановку у института, где его тут же встретил Ивайло, подстерегавший под козырьком ближайшего ресторана.

- Ты что, поприличней одеться не мог? - первым делом спросил Ивайло, и Фома только тут заметил, что коллега его одет в безупречный черный костюм, до блеска отполированные туфли из красной кожи, снежно-белую рубашку и галстук с носорогами.

- Ой, забыл, - смутился он, - заторопился. Да и нет у меня дома костюма…

На дальнейшие разговоры времени не оставалось, Ивайло бросил взгляд себе на часы, и оба чуть не бегом припустили к институту. У входа Ивайло, запыхавшись, спросил у вахтера: «Пришел?» - и, только узнав, что «не пришел», успокоился.