Пэлем Вудхауз - Том 5. Дживс и Вустер

— Да, миссис Траверс. Конечно, я ухожу, миссис Траверс. Как только мы справимся с простыней, миссис Траверс. Берти, если вы с Дживсом будете держать этот угол…

— Вы хотите, чтобы они спустили вас на простыне?

— Да, миссис Траверс. Тогда я смогу взять автомобиль Берти и уехать в Лондон.

— Здесь высоко.

— Нет, миссис Траверс, не очень.

— Рискуете сломать себе шею.

— Нет, миссис Траверс, вряд ли.

— Не нет, а да, — возразила тетя Далия. — Ну же, Берти, — обратилась она ко мне, вдруг необыкновенно воодушевившись, — поворачивайся живее. Спустите его из окна на простыне. Чего ты ждешь?

Я посмотрел на Дживса.

— Вы готовы, Дживс?

— Да, сэр. — Дживс деликатно кашлянул. — Если мистер Финк-Ноттл поедет в вашем автомобиле в Лондон, может быть, он возьмет с собой ваш чемодан и забросит в вашу квартиру?

Я тихо ахнул. Тетя Далия тоже. Я широко раскрыл глаза. Равно как и тетя Далия. Мы с ней посмотрели друг на друга, и я увидел в ее глазах такое же благоговейное восхищение, какое она, без сомнения, увидела в моих.

Я был сражен наповал. Только что я тупо твердил себе, что никакие силы не вызволят меня из этой передряги. Кажется, я даже слышал шум крыльев приближающейся Судьбы. И вот теперь!..

Говоря о Наполеоне, тетя Далия утверждала, что он особенно хорошо соображал в минуты смертельной опасности, но готов спорить на что угодно — даже ум Наполеона не поднялся бы до таких сверкающих высот. Как много раз случалось в прошлом, человек одержал победу и заслужил сигару или кокосовый орех в награду.

— Да, Дживс, — сказал я, хотя мне трудно было говорить, — вы правы. Он может взять его с собой, это так просто.

— Да, сэр.

— Гасси, тебе нетрудно будет захватить мой чемодан? Если ты возьмешь мой автомобиль, мне придется ехать поездом. Я и сам уезжаю завтра утром. Не хочется возиться с багажом.

— Конечно.

— Мы спустим тебя на простыне, а чемодан сбросим. Приступаем, Дживс?

— Да, сэр.

— Приятного путешествия!

Я в жизни еще не принимал участия в операции, которая доставила бы столько удовольствия всем ее участникам без исключения. Простыня не порвалась, и потому Гасси был счастлив. Никто не помешал нам — это обрадовало меня. А когда я бросил вниз из окна чемодан и он упал Гасси на голову, в восторг пришла тетя Далия. Что касается Дживса, было видно, что верный слуга преисполнен гордости, ибо это он придумал, как спасти своего молодого господина и повелителя в час грозной опасности. Его девиз — «Преданное служение».

Бурные эмоции, которые мне в тот вечер пришлось пережить, естественно, отняли немало сил, и потому я почувствовал облегчение, когда тетя Далия, произнеся прочувствованную речь, в которой выразила благодарность нашему спасителю в ярких, красочных тонах, сказала, что теперь она пойдет посмотрит, что делается в стане врага. Ее уход дал мне возможность сесть в кресло, в котором, останься она здесь, гнездилась бы до скончания века. Плюхнувшись на мягкое сиденье, я блаженно заурчал.

— Ну вот, Дживс, и все!

— Да, сэр.

— В который раз ваш острый ум предотвратил, казалось бы, неминуемую катастрофу.

— Вы очень добры, сэр.

— Нет, Дживс. Я говорю то, что сказал бы всякий мыслящий человек. Я не встревал, когда выступала тетя Далия, потому что знаю: она не терпит, чтобы ей мешали, но поверьте, что я мысленно с большим чувством повторял за ней все ее слова. Вам нет равных, Дживс. Какой у вас размер шляпы?

— Восьмой, сэр.

— Я думал, больше. Одиннадцатый или двенадцатый.

Я взял в рот немного бренди и с наслаждением подержал на языке. До чего же приятно вот так понежиться после всех треволнений сегодняшнего дня.

— Согласитесь, Дживс, круто нас взяли в оборот.

— Трудно не согласиться, сэр.

— Начинаешь понимать, что чувствовал капитан «Геспера», у которого была юная дочь. И все-таки, я думаю, такие испытания благотворно влияют на характер человека.

— Несомненно, сэр.

— Закаляют его.

— Да, сэр.

— Однако я не жалею, что все кончилось. Хорошенького понемногу. Да, все кончилось, это чувствуется. Уверен, этот мрачный дом больше не подкинет нам зловещих сюрпризов.

— Надеюсь, нет, сэр.

— Я просто уверен. «Тотли-Тауэрс» выпустил все свои ядовитые стрелы, наконец-то мы можем забыть о тревогах. До чего же приятно, Дживс, мы это заслужили.

— Чрезвычайно приятно, сэр.

— Да уж. Укладывайте оставшиеся вещи. Я хочу покончить и с этим и лечь спать.

Он открыл маленький чемодан, а я закурил сигарету и продолжал рассуждать о нравственных уроках, которые извлекаешь из подобной петрушки: