Пэлем Вудхауз - Том 5. Дживс и Вустер

Боко затряс башкой.

— Где Наполеону до Дживса!

— Это все равно как поставить на посредственную лошадку против классического однолетка, — поддержала его Нобби.

— У Наполеона тоже были минуты удачи, — возразил я.

— Крайне скромного масштаба в сравнении с Дживсом, — не согласился Боко. — Ничего не имею против Наполеона, но не представляю себе, как бы он вышел на улицу в Стипл-Бампли в половине шестого вечера и вернулся десять минут спустя с маскарадным костюмом. Ведь именно таково ваше достижение, Дживс?

— Да, сэр.

— Ну, не знаю, как ты, Берти, а мне лично это видится, черт подери, просто чудом. Где же сам костюм, Дживс?

— Я разложил его на кровати в комнате мистера Вустера, сэр.

— Но где вы его раздобыли?

— Нашел, сэр.

— Нашли? То есть он просто на земле валялся?

— Да, сэр. На берегу реки.

Не знаю, почему, может быть, потому что мы, Вустеры, соображаем чуть-чуть быстрее других, но при этих словах меня, как дозой горькой соли, прошибло внезапное ужасное подозрение, нервы у меня онемели, и кровь обратилась в лед.

— Дживс, — заплетающимся языком произнес я, — а это… этот, как вы говорите, костюм… маскарадный… он… что собой представляет?

— Костюм полицейского, сэр.

Я рухнул в кресло, словно мои нижние конечности скосили серпом. Подозрение подтвердилось.

— Позднее мне пришло в голову, сэр, что, возможно, он принадлежал мистеру Чеддеру, я видел, как он нырял и плавал неподалеку оттуда.

Я поднялся на ноги. Это было нелегко сделать, но я сумел.

— Дживс, — проговорил я, или правильнее будет сказать, пророкотал, — извольте немедленно пойти, черт возьми, и возвратить эту полицейскую форму ее владельцу, чтоб ему пусто было!

Боко и Нобби, которые на заднем плане хлопали друг дружку по спине, остановились на полхлопке и вытаращились на меня: Боко с таким видом, будто не верит своим ушам, а Нобби, соответственно, — своим.

— Возвратить? — воскликнула Нобби.

— Владельцу, чтоб ему пусто было? — обезголосев, повторил Боко. — Я не понимаю тебя, Берти.

— Я тоже, — подключилась Нобби. — Если бы ты был древним евреем в пустыне, разве ты возвратил бы свою тарелку манны небесной?

— Вот именно, — подхватил Боко. — В последнюю минуту, когда полный провал всех наших грез и надежд уже смотрел нам в лицо, так как мы не могли добыть маскарадный костюм, Небо вдруг посылает нам отличный костюм, а ты, если я правильно понял, предлагаешь от него отказаться? Да понимаешь ли ты сам, что говоришь, Берти? Ты подумай. Сообрази.

Я сохранял каменное лицо.

— Эта полицейская форма, — повторил я, — должна быть немедленно отослана к своему законному владельцу. Мой дорогой Боко, моя милая Нобби, вы и представить себе не можете, какие зверские антивустеровские чувства кипят в груди у Сыра. Не далее как полчаса назад он лично заверил меня, что его самая заветная мечта — сцапать Бертрама за какое-нибудь правонарушение. Стоит ему узнать, что я украл его полицейскую форму, и пощады мне не будет. Самое меньшее, на что я могу рассчитывать, это три месяца в каталажке строгого режима.

Нобби забормотала что-то на ту тему, как быстро пролетят три месяца, но Боко шикнул на нее.

— Но как, черт побери, он может это узнать? — возразил он. — Ты же не намерен день за днем прохаживаться в ней по улицам Стипл-Бампли. Ты собираешься надеть ее только на сегодняшний вечер.

Тут я его поправил:

— Я не собираюсь надеть ее на сегодняшний вечер.

— О, вот как? — отозвалась Нобби. — В таком случае я не собираюсь показывать Флоренс твое письмо.

— Умница, — одобрил ее Боко. — Отлично сказано, свет моей жизни. Как ты теперь посмеешься, Берти?

Но мне было не до смеха. От ее слов у меня похолодела спина. Вряд ли кто-нибудь быстрее Бертрама способен сообразить, что его схватили за горло, и сейчас мне было ясно, что крыть нечем. Как ни страшна опасность, которая будет мне угрожать, если я приму ужасный подарок Дживса, ничего не поделаешь, придется рискнуть…

Минута немоты — и я, склонившись, признал себя побежденным.

— Вот молодчина! — одобрил меня Боко. — Я знал, что он все поймет.

— Берти всегда такой сообразительный, — прибавила Нобби.

— Он ясно мыслит. И здраво рассуждает, — подтвердил Боко. — Итак, все решено. Ты едешь на маскарад — в таком костюме ты наверняка будешь его украшением — а там затаишься и выждешь, пока старый Уорплесдон вволю не наговорится с Устрицей. Если все сойдет благополучно, ты хватаешь его за пуговицу и выступаешь в мою защиту. Как только он размякнет, ты даешь знак мне, я вступаю с того места, где ты остановился, а ты с чистой душой убираешься восвояси и заваливаешься спать. По моей прикидке, все это дело, твоя роль по крайней мере, займет не больше получаса. А я сейчас, наверное, все-таки сбегаю к реке, отнесу Сыру плащ. Дома-то у него, конечно, имеется сменное обмундирование, но лучше, чтобы он добрался туда без комментариев. Это все-таки недопустимо, чтобы в наших краях по полям и лугам расхаживали голые люди. На Ривьере — другое дело, но у нас в Стипл-Бампли нравы, слава тебе Господи, построже.