Алексей Оутерицкий - Блондинка с загорелыми ногами (Скажи утке нет!)

– Дела идут, – с искусственным оживлением зачастил голос, убеждая в этом то ли собеседника, то ли самого себя. – Я прекрасно помню ваше обещание насчет физиологического раствора, поэтому прилагаю все усилия и даже сверх того. Я не хочу в раствор. Я стараюсь. Дела идут. Я...

– Я передумал насчет раствора, – продолжая улыбаться, оборвал его президент и опять почти физически почувствовал, как отпустило его собеседника. Так, что тот даже позволил себе присесть.

– Правда? Я очень вам благодарен. Очень. Спасибо.

– Я просто скормлю вас той двухтонной живородящей жабе.

– К-как!.. Я... я... Но Владимир Владимирович! Вы просто не сможете! Вы же великодушный человек! Вы...

– Еще я вдруг вспомнил, что мои президенты давно просили макивару для тренировок, – продолжил Подпутин. – Вы же знаете, что они у меня занимаются дзюдо. Трое уже сдали на второй дан, – похвастался он и с гордостью сообщил: – А скоро я еще поставлю их на горные лыжи.

– Вы имеете в виду... – Теперь Подпутин почувствовал, что человек на том конце провода покрылся холодным потом. – Вы намекаете…

– Я ничего не имею в виду, – спокойно возразил Подпутин. – И ни на что не намекаю. Я прямо говорю, что мне требуется человек примерно шестидесяти – шестидесяти пяти килограммов весом, ростом же около ста семидесяти – семидесяти пяти сантиметров. Такая макивара будет им в самый раз, думаю. Для начала, конечно. Пообвыкнутся, тогда перейдем на более тяжелые веса. А вы как считаете?

– Я... – Опять вскочив, Подберезовский часто задышал, обдумывая ответ, и внезапно сообразил, что слышит короткие гудки. – Алло... Алло, Владимир Владимирович, – осторожно позвал он и несколько секунд внимательно прислушивался к гудкам. Затем аккуратно, словно от неосторожного движения телефонная трубка могла взорваться, положил ее на телефонный аппарат и, почувствовав внезапную слабость в ногах, в очередной раз рухнул в кресло. Какое-то время он сидел, дожидаясь, пока уймется часто, вдвое против обычного бьющееся сердце, и опять схватился за трубку – теперь порывисто, резко, словно угроза взрыва телефонного аппарата благополучно миновала. – Это я... – понизив голос и настороженно оглядываясь, хотя в кабинете его огромной квартиры в центре Москвы больше никого не было, проговорил он. – Вы сделали то, о чем я просил?.. Тогда высылайте за мной машину... Немедленно! – не дослушав ответ, нервно выкрикнул он. – Да, прямо сейчас, я сказал! И убедитесь, что за вами нет слежки! И что возле моего дома нет наблюдателя! И звоните мне, только убедившись, что все чисто. Я не хочу стать макиварой, – бросил он непонятную собеседнику фразу и, дав отбой, только тогда позволил себе протереть платком высокий, давно повлажневший лоб мыслителя. Затем он вскочил и бросился к вделанному в стену сейфу, чтобы достать какие-то документы. Надо было спешить, потому что президент, как знал он в точности, слов на ветер не бросал...

– Быстрее, быстрее, – периодически приказывал он с заднего сиденья человеку, находящемуся за рулем неприметной, дешевой автомашины, не замечая, что делает это не привычным командным – скорее просящим тоном. – Быстрее же!

В салоне, кроме него, находилось трое. Один сидел спереди, рядом с шофером, другой рядом с ним, сзади. Все трое были одинаково высокого роста, широкоплечи, одеты в серые костюмы и очень напоминали людей из спецслужб, каковыми, собственно, и являлись. Сидящий рядом с Подберезовским запустил руку во внутренний карман пиджака, извлек мобильный телефон и поочередно нажал несколько кнопок.

– Седой на проводе, – коротко сообщил он кому-то. – Новости?..

Слушая ответ собеседника, он заметно напрягся, и внимательно следивший за ним Подберезовский, и без того беспрестанно ерзавший по сиденью, теперь в волнении вцепился повлажневшими руками в спинку переднего кресла.

– Что! Что тебе сказали? – почти выкрикнул он, едва дождавшись, пока человек закончит разговор. – Не тяни же!

– Объявлен план «Перехват-плюс», – тоже изрядно нервничая и не пытаясь этого скрыть, доложил тот. Он запустил руку теперь в боковой карман пиджака, достал пачку сигарет. Некурящий Подберезовский покосился на него недовольно, но ничего не сказал – не до того. Не оказаться в хватких руках шестерых президентов в кимоно сейчас было для него куда более важным, чем отчитывать подчиненного за несанкционированное курение в машине. Зная, какой интенсивности тренировки устраивает своим двойникам Подпутин, после попадания на татами здоровые легкие ему уже не понадобятся. – Интересно, как они узнали, что вы подались в бега? – спросил мужчина, назвавшийся Седым. Спросил он скорее самого себя. – Слежки за нами не было, я могу дать стопроцентную гарантию.