Алексей Оутерицкий - Блондинка с загорелыми ногами (Скажи утке нет!)

Бастурхан, в общем и целом, тоже чувствует себя неплохо. Подобно своему другу, Борису-Батыру, он здоров физически, довольно бодр и вроде бы вполне доволен жизнью. Иногда эти двое встречаются на прогулке и тогда, если возникает соответствующее настроение, присаживаются в парке на тенистую скамейку, чтобы предаться приятным, хотя и не без оттенка грусти, воспоминаниям.

Ведущие мировые издательства атакуют его письмами и присылают представителей с предложением приступить к написанию мемуаров, сулят огромные деньги, но Бастурхан только пожимает плечами.

«Я здесь всем обеспечен, – говорит он. – Зачем мне деньги»...

Бывшего Повелителя вселенной тоже хорошо кормят, тоже при возникновении такового желания выпускают в сопровождении младшего медицинского персонала на прогулки, разрешают пользоваться библиотекой. Великий монгол довольно бегло читает по-русски, но если возникает надобность, ему доставляют литературу на родном языке. Президент Подпутин лично проявил участие в его судьбе и приказал не отказывать мужественному монголу ни в чем – разумеется, в рамках разумного. К примеру, если бы Бастурхан изъявил желание покататься по ночной Москве на любимом мотоцикле «Урал», вряд ли его просьба была бы удовлетворена; но захоти он полакомиться каким-нибудь блюдом национальной монгольской кухни, его желание непременно будет исполнено.

Только подобные желания возникают у гордого степняка не часто. Он старается ничем не выделяться среди других обитателей давшего ему приют заведения. Он непритязателен в еде, отдыхе и сне, не требует к себе особого отношения и вообще каких-либо поблажек. Временами на него нападает хандра, и в последнее время такое случается все чаще и чаще. В эти моменты монгол целыми днями ничего не ест и не покидает своей отдельной комфортабельной палаты. Он лежит на казенной пружинной койке и из его угла не доносится ни звука – даже скрипа пружин, потому что монгол не переворачивается с бока на бок. Он неподвижно лежит на спине и смотрит в белый потолок. Иногда он встает, подходит к окну и смотрит через прозрачное пластиковое стекло во двор, где гуляют люди, в том числе и некоторые из его товарищей – старых и новых. Ему всегда рады и поэтому приветственно машут руками, но Бастурхан не отвечает – похоже, он смотрит во двор, но не видит происходящего там. Он смотрит на скамейки и чисто подметенные дорожки, а видит пыльные степные дороги, он смотрит на аккуратных медсестер, а видит узкоглазые лица соплеменников, костры и следы пожарищ…

Он грустит, вспоминая своих погибших друзей. В такие моменты его глаза влажнеют. Он не плачет, нет, просто ветер на улице слишком силен, он каким-то образом пробивается сквозь звуконепроницаемое стекло и режет ему глаза принесенным на своих могучих крыльях песком…

Ему часто снится юный Таджибек, боящийся войти в реку – из трех закадычных друзей он научился плавать последним. Они с Богурджи смеются над другом, подталкивают его к стремнине, а тот изо всех сил отбивается и корчит зверскую физиономию, угрожая нешуточно намять им бока…

Войско Таджибека заманили в хитроумную ловушку, и сто тысяч смелых воинов погибли под лавиной камней вместе со своим великим, не ведающим поражений полководцем. Наверняка Таджибек мог спастись, но гордый монгол не стал делать этого, предпочтя смерть позору. Он погиб вместе со своим войском и наверняка не жалеет сейчас об этом…

Ему снится Богурджи, сгинувший со своим войском в зыбучих песках, несущих гибель всему живому… Его друг стоит возле старого хромого коня. Он улыбается и приветственно машет Бастурхану рукой. Сейчас они, двое совсем молодых людей, еще не воинов, даже не юношей, вспрыгнут на коня-ветерана и поедут на ферму одноногого Аднагула, смотреть на черного жеребенка с белой звездой на лбу. Он родился этой ночью; такие жеребята являются знаком Неба и приносят счастье. Положив ладонь на такую звездочку, можно закрыть глаза и загадать любое желание, которое непременно сбудется...

Его друзья не с ним, но скоро они увидятся. Зачем он здесь, в этой стерильной палате – он, рожденный на старом потертом войлоке и проведший жизнь, вдыхая быстрый ветер и горячую степную пыль. Он стремительно теряет от тоски силы и совсем не желает их восстанавливать. Зачем они ему здесь… Скоро, друзья, совсем скоро…

Где-то грустит президент Подпутин. Его порой тоже одолевает неизвестно откуда появляющаяся хандра. В такие дни он сидит на каком-нибудь важном государственном совещании, смотрит на лоснящиеся лица своих министров, а видит сухое лицо благородного монгола, Повелителя вселенной. Ему кажется, сложись все по-другому, они могли бы стать друзьями – президент даже уверен в этом. Еще он думает, что при иных обстоятельствах они могли бы стать союзниками и поставить мир зла на колени, они могли вместе потрясать вселенную, озаряя ее просторы искрами из-под копыт своих горячих коней. Они бы были непобедимы, и никто не смог бы вышибить их из седла – Подпутин в точности знает это.