Виктор Шендерович - Книги - Все тексты

В желании спасти НТВ я, как и многие мои коллеги, оказался в шаге от потери репутации. Переход в окопы противника в процессе переговоров — не такая уж редкая штука в истории войн, но ночная хамская акция по захвату НТВ подвела черту под поисками компромисса. После этого любой контакт с новым руководством телекомпании означал бы публичную душевную самоликвидацию.

Ибо нет позора в том, что ты подвергся насилию — неприлично делать вид, что всё происходит по обоюдному согласию.

Спасибо тем, кто придумал такой способ решения вопроса. Они выбрали за нас. Я плеснул в лицо холодной воды — и поехал смотреть, как завершается в России спор хозяйствующих субъектов.

По коридорам НТВ по-хозяйски ходил Кулистиков — тот самый, который минувшим летом так настойчиво предлагал пить за здоровье Киселева, потом был пойман на двойной игре и выгнан с позором… Тут же были Миткова и Парфенов, вернувшийся из недельной отлучки «в никуда».

Общее ощущение было, признаться, страшноватым. Родные еще недавно люди смотрелись как клоны. Хотелось отвернуться лицом в стенку, когда они проходили мимо.

Победителям тоже было не по себе.

Володя Кара-Мурза стоял, сцепив руки за спиной — то ли чтобы не ударить никого из бывших товарищей по работе, то ли просто — чтобы обезопасить себя от их рукопожатия. (Володя — наследник княжеского рода и дальний родственник историка Карамзина; яблоки падают иногда очень далеко от яблони, но, думаю, предок Николай Михайлович был бы Володей доволен).

А насчет рукопожатий — рецепт Кара-Мурзы я взял на вооружение и всем в случае чего советую.

Надо преодолевать интеллигентскую застенчивость — и руки иногда прятать…

Вечер. Под светом ночника чьи-то руки берут книгу. На обложке — имя автора: Гофман. Руки открывают книгу. Крупно — название новеллы: КРОШКА ЦАХЕС. Название расплывается.

Ельцин несет на руках маленького Путина. Тот скрипит и ноет.

ЕЛЬЦИН. «У-а, у-а»… То-то что «у-а»! Ох, до чего же он непривлекательный! И происхождение, прости, Господи, темное, и взгляд… взгляды то есть… какие-то мутные. Господи, ну почему у меня, демократа до мозга, понимаешь, костей под конец родилось именно это?

В воздухе появляется Березовский — с крылышками за спиной.

БЕРЕЗОВСКИЙ. Да, да… Первенцы ваши были посимпатичнее.

ЕЛЬЦИН. Но они же мне все разонравились! Вот и я родил… этого.

БЕРЕЗОВСКИЙ. Сердцу не прикажешь.

ЕЛЬЦИН. Мне тем более… (Замечает, что Березовский парит в воздухе). А ты кто?

БЕРЕЗОВСКИЙ. Если честно, то — фея. Очень добрая.

ЕЛЬЦИН. Надо же. Ну, я переутомился. (Зевает). Ладно. Ухожу на заслуженный отдых. (Засыпает).

БЕРЕЗОВСКИЙ. Бедный. Он работал свыше сил.

ПУТИН (внятно). Мочить в сортире.

БЕРЕЗОВСКИЙ. Ой. Разговаривает.

ПУТИН. В сортире мочить всех!

БЕРЕЗОВСКИЙ. Ну-ну. Не всех. Лежи спокойно, малыш, сейчас мы будем делать из тебя человека… На, поешь.

Вынимает пачку долларов, которые Путин начинает жадно есть.

БЕРЕЗОВСКИЙ (отдергивая руку). Э, только не с руками! Какой активный, надо же. (Ельцину). Ну, если вы не против… вы не против? (Ельцин храпит). Я так и думал. Тогда мы причешем вашего наследничка волшебным телевизионным гребнем — и начнем потихоньку выводить в люди… А то мне тут все крылья оборвут.

Большая университетская зала. Званый прием.

ВОЛОШИН. Милостивые государи и государыни! Позвольте представить вам одаренного редчайшими способностями юношу, который недавно осчастливил своим присутствием наши краснокаменные…э-э… университеты.

ПРИМАКОВ. Как его звать?

ВОЛОШИН. Господин Путин-Циннобер. Через черточку.

ПРИМАКОВ. Ах, этот! Ну, тогда я знаю его способности.

ЛУЖКОВ. Откуда?

ПРИМАКОВ. Мы с ним… это… в общем, с одной кафедры.

ВОЛОШИН. Господин Циннобер!

Открывается дверь. В проеме стоит Путин в мантии — лохматый и злобный. Дружное «ах» — и аплодименты.

ЧУБАЙС. Господи, какой красавец!

ЯВЛИНСКИЙ. Кто красавец?

ЧУБАЙС. Как «кто»? Сами не видите? Он!

ЯВЛИНСКИЙ. Он — красавец?

ЧУБАЙС. Конечно!

ШАЙМИЕВ. В политическом смысле.

ЯВЛИНСКИЙ. И вы тоже так считаете?

КИРИЕНКО. Какие могут быть сомнения? Просто этот… апполон!

ЯВЛИНСКИЙ. Боже мой, Серж, подумать только: и эти люди называют себя демократами! Им нравится это гэбэшное чудовище!

СТЕПАШИН. Ну и что? И мне нравится.