Митрофан Глобусов: Мысли и размышления

Крайне желательно выдерживать цвет и размеры, соблюдать форму, сохранять запах, правильно писать цифры и надпись «Билет банка России». А то ведь бывает, что некоторые так увлекаются процессом производства денег, что забывают.

Весьма примечательно, что при изготовлении купюр любого достоинства не следует пренебрегать общими для всех мерами предосторожности.

Напомню здесь о некоторых из этих мер. Вы их хорошо знаете, но всё же напомню. Вот они.

Ни в коем случае нельзя стоять под стрелой подъемного крана. Нельзя лезть мокрыми пальцами в оголенную электропроводку, открывать дверь вооруженному незнакомцу, хотя бы он и милиционер. Надо внимательно следить за тем, чтобы к горлышку была приклеена акцизная марка, и не употреблять английского мяса, которое лет пять назад оказалось вдруг зараженным вирусом коровьего бешенства. И не надо забывать, что птичий грипп тоже сволочь порядочная — вон он сколько уже лебедей положил. И что любые деньги могут стать для вас чем-то совершенно ненужным, если вы чиркните спичкой в кухне, наполненной природным газом.

А соседям надо рассказывать, как и на чем вы делаете деньги? Нет, не надо. Они пусть сами догадаются. А если все-таки сами не догадаются и станут интересоваться? Тогда сообщите им, что сперва вы делаете деньги на полу, а потом на стуле, и все это с песней: «Нет нам преград на море и на суше!»

О том, что деньги у нас принято изготавливать как можно чаще и в как можно большем количестве, мы вам еще раз напоминать не собираемся. Это теперь знает каждый. Это давно уже стало нашей национальной привычкой. Хотя и не такой уж всеобщей, как мыть тело с мылом и с мочалкой, спать с женой или перед выходом на улицу надевать на ноги свежие носки.

Изготовленные денежные знаки необходимо хранить в самых разных местах. Выберите самое удобное из них, самое привлекательное. Оно может находиться у вас в доме или ещё где-нибудь. Напомню, что дупло на 87-ом километре Горьковского направления, стеклянная литровая банка из-под маринованных помидор, подвесная боксёрская груша или ковровая дорожка по адресу: пр-д Чаплыгина, д.17, кв.77, 4 зв. — всего лишь несколько обычных мест хранения сделанных собственноручно денег. На самом деле таких мест значительно больше.

При учете всех рублевых широт и долгот. От Курильской гряды до Кенигсберга.

В наше суровое, кризисное время особенно хочется сохранить себя. Для чего что-то менять? Был человек девственный, таким и остался. В сексопатологии не разбирался и будет не разбираться. Жене шубу купить хотел и еще купит. То есть в том состоянии, в каком он находился в докризисное время, в том и нужно оставаться.

Опустим и бездарные сомнения насчет наличия души. При всех гонениях на нее она неизбежно восторжествует, и на очередном выездном слете любителей банно-прачечных процедур кто-нибудь обязательно выкрикнет: «А все-таки она есть!». Значит, с душой определились.

Теперь несколько слов в защиту самого обывателя. То есть в защиту десятков миллионов таких же, как сам.

Такому же, как сам, сегодня хуже всех. Он был убежден, что дела его в гору пошли, и они туда действительно пошли. А теперь рванули оттуда со все возрастающей скоростью, словно сорванный с тормозов товарный состав. Человек долго не сомневался, что возврата к тяжелому и безрадостному прошлому больше не произойдет, а возврат этот не только произошел, а еще и такое напомнил, что самому отъявленному обывателю и пригрезиться не могло.

Отсюда наш первый вывод: обыватель в опасности. Он выбит из колеи. Он обескуражен. Он в панике. Он ничего хорошего не видит впереди.

Вывод второй: он скоро станет бояться себя. Уже боится. Своего отражения в зеркале, своих мыслей, своих родственников и знакомых. Но не только. Массированная атака на пункты обмена иностранной валюты и ажиотажная скупка металлических чайников показали: наш обыватель не то что бы себя боится. Он опасается, что в скором времени ни иностранной валюты, ни чайников ему не достанется. Вот он и решил свой последний рубль обменять на чужой предпоследний цент.

Резко скакнула вверх и жестокая неприязнь к западной враждебной обывательщине. К ее законной сытости, тупой умиротворенности, пресловутой ухоженности. Наш доморощенный господин почувствовал свою уязвимость, незащищенность перед лицом надвинувшейся опасности со стороны мировой обывательской закулисы. И особенно со стороны США, где, как известно, расположена, вооруженная до зубов, штаб-квартира этой самой закулисы.