Ольга Немытова - Сорок бочек арестантов

Это было очень плохо. Училище не отличалось либеральным взглядами на выполнение студентами своих обязанностей. Светочка была расстроена и испугана.

- Ничего страшного, - сказал Иосиф Меерович. - У меня тут есть и ручка, и тетрадка.

- Да, но я же не знаю, о чем писать - не успокаивалась Светочка - я же не видела выставки, а там надо и названия картин написать, и что на них нарисовано, и что я по этому поводу думаю.

- Ничего страшного, Светочка, это же советская выставка. Ее не обязательно смотреть, чтобы все о ней понять. Персональная выставка, украинский художник, выставка приехала после Киева, вас на нее массово погнали - что еще нужно знать? Бери бумагу и пиши.

Светочка покорно устроилась за столом с ручкой и тетрадкой, глядя на отца завороженным взглядом ребенка, наблюдающего, как фокусник достает из воздуха металлические юбилейные рубли и с жестяным звоном бросает их в ведерко ассистентке.

- Значит, так - сказал Иосиф Меерович - «Навеки с русским народом» - это несомненно. Это не обсуждается. Пиши: центральное место на выставке занимает монументальное историческое полотно «Навеки с русским народом», посвященное Переяславской раде.

Картина поражает своей тщательно разработанной многофигурной композицией и мощным эмоциональным зарядом, который она передает зрителю, - не выдержал я и вставил свои пять копеек.

Иосиф Меерович строго посмотрел на меня:

- Однако в первую очередь внимание привлекает образ Богдана Хмельницкого, являющийся центральной фигурой композиции - забил он шайбу в мои ворота.

- Простые люди, поддерживающие историческое решение Хмельницкого, передают ту атмосферу приподнятости и единства народа в его устремлениях, которая и является главной идейной доминантой полотна - не сдавался я.

- Их образы продуманы талантливо и прописаны с любовью и сочувствием автора - предложил мировую Иосиф Меерович. Светочка хлопала пушистыми ресничками и торопливо строчила в тетрадке.

- Окружение Богдана, козацкие старшины и полковники передают нам историческую память о героическом прошлом украинского народа и его совместной с русскими братьями освободительной борьбе против иноземных захватчиков - я принял мировую.

- Полное говно - радостно завершил наши переговоры Иосиф Меерович. - Пролезет аж бегом.

Народ, в лице Светочки, ликовал перед лицом нашего братского единения ради его, народа, блага.

- Так, - продолжил Светочкин папа и поправил очки. - с центральным полотном разобрались. Какие там еще должны быть картины? - задумался он.

- «Ридна хата»? - предложил я.

- Может быть, - почти согласился Иосиф Меерович с видом опытного еврейского врача-профессора на консилиуме по поводу безнадежного больного - может быть, но мне кажется, чуточку прямолинейно. Подождем с этим. Может, всплывет что-нибудь совсем несомненное.

- «Вечир» або «Матир»? - я перебирал варианты.

- Конечно, «Матир» - согласился художник - это неизбежно. Она сидит биля хаты. С натруженными руками.

- Которые все рассказывают о ее судьбе - подхватил я. И три абзаца по поводу картины «Матир» плавно влились в Светочкино сочинение.

Потом были описаны полотна «Дидова сопилка», «Натюрморт з соняшныками» и «Днипровський краэвид». Об остальных работах, представленных на выставке, Светочка отзывалась в своем опусе общо, оценив колорит и реалистическое мастерство автора.

Я проводил новоявленного искусствоведа домой и договорился встретиться через пару дней.

Исторически неизбежно сочинение было оценено пятеркой. Однако Светочка чувствовала какое-то смутное беспокойство и, благо, выставка висела еще неделю, сочла своим долгом посетить ее и сверить со своим описанием. Совпадение составило 100%. А картина «Ридна хата», как оказалось, слегка пострадала при транспортировке и выставлена не была.

Пророк Элияху, он же Илья-пророк, как известно, был взят живым на небо. Однако в сердце его милосердие не иссякло и пророк не оставил окончательно наш страдающий мир Малхут, несмотря на все радости близости к Творцу. Часто он появлялся среди людей, предупреждая о грядущих войнах и землетрясениях, о предстоящем голоде или о готовящихся гонениях на его народ. Иногда он вникал даже в подробности семейной жизни своего собеседника, подсказывая, что следует сделать, чтобы обзавестись, наконец, ребенком или продлить земную жизнь престарелых, глубоко почитаемых родителей.

По некоторым легендам и преданиям, пророк Элияху не оставлял без внимания даже судьбу лошадей и коров, помогая их хозяевам излечить их от болезней. А в одной маисе рассказывается о том, как он спасал козу. Правда ли это - нам неизвестно, хотя козу эту еще в 1859 году, незадолго до отмены крепостного права, охотно показывали в Бродах. Коза и вправду была здоровехонька и каждый мог в этом удостовериться. А некоторые любопытствующие даже пили ее молоко, кстати, уплачивая за свой опыт 25 копеек серебром. Какова была окончательная судьба козы, сколько она прожила, отчего померла - и померла ли - и исследовали ли ее ученые, этого мы опять-таки не знаем, а строить догадки в таком серьезном вопросе не хочется. Достоверно же известно, что с пророком Элияху часто встречались Баал Шем-Тов, Дов Бер - благословенны будь их имена, и их ученики. Однако не стоит думать, что пророк являлся даже им в своем натуральном, так сказать, виде. Конечно, появись Элияху где-нибудь в Турах или Бродах, да чего там - даже в самом Санкт-Петербурге, не говоря уже об Одессе и Киеве, в своей огненной колеснице, с громом и молнией, окруженный сиянием - разговоров было бы лет на триста, а то и больше. Но не то важно, что представляется нам важным, не всякий, кто надел соболис - хахам, и не следует путать видимость и сущность.