Array Array - Морская Авиация - есть!

классе, получив очередную "повестку" в школу, обозлившийся отец так и написал в

том самом дневнике: "Они уже достаточно взрослые, чтобы вы разбирались

непосредственно с ними", и прекратил походы в школу. И школа изменила тактику,

проявила гибкость. Теперь уже классный руководитель с завучем регулярно

приходили домой, чтобы сообщить обо всех подвигах, совершенных за отчетный

период. Подвигов хватало. Но учителя и сами были виноваты. Ну скажите, зачем

ходить под окнами класса, из которого один из детишек сейчас будет выбрасывать

стул? Совершенно верно, стул, выброшенный со второго этажа, чудесным образом

оказался на голове завуча. Короче, "любили" братьев в школе со страшной силой. И

до того любили, что писали "письма радости" в партком училища, где с восхищением

отзывались о педагогических успехах отца в деле воспитания будущих защитников

Родины. А в парткоме потом "любили" отца, который тоже оказался "сильно умным".

Вот так и подрастали братья, в атмосфере "любви и заботы". Всему приходит конец,

вот и пришло время выпускаться из школы. Впереди было поступление в ВВВАУШ.

Чтобы облегчить своим выпускникам поступление в училище, благодарные учителя

написали братьям объективные характеристики, с которыми, по выражению работника

военкомата, "и на зону не берут". Но ВВАУШ - не "зона", поэтому в училище

братьев все-таки приняли.

ВВВАУШ

Проверка здоровья.

За полгода до поступления в авиационное училище, родители решили проверить наше

здоровье. Вообще-то, мы 5 лет серьезно занимались легкой атлетикой, бегали на

средние дистанции (800м, 1500м), поэтому больших сомнений не было. Но на всякий

случай - не помешает. Надо отметить, что родители нам попались "с изъяном", -

они ничего не умели делать "по блату", а все попытки что-то сделать "по

знакомству" имели анекдотические последствия. Кстати, нам этот "изъян" передался

по наследству.

Заведующей физиотерапевтическим кабинетом в поликлинике ВВВАУШ работала наша

хорошая знакомая, мы вместе раньше жили в Североморске. Так как она была "старшей

на ЭКГ" при поступлении в училище, то именно её и попросили проверить, правильно

ли у нас сердце бьется. Звали врача Зинаида. Вот мама и договорилась с Зинаидой,

что мы подойдем в кабинет, нам сделают ЭКГ, Зинаида расшифрует, и придет домой с

результатами.

Пришли в поликлинику, Зинаиды не было, но медсестра была в курсе, записала ЭКГ,

мы пошли в школу. Вечером мы пришли из школы и с интересом ждали прихода Зинаиды.

Пришла Зинаида, что-то сказала матери, и нас выставили в свою комнату. Родители

долго разговаривали с Зинаидой, потом она ушла. Мать зашла в нашу комнату, и

сразу спросила меня, как я себя чувствую? Я был здоров, как молодой бычок, о чем

и поведал матери. Мама начала плакать, сказала, что брат здоров, а вот я, судя

по результатам ЭКГ, долго не протяну. Причем мне нельзя напрягаться и нервничать,

потому, что "финал" может быть внезапным. Воспользовавшись ситуацией, я сразу

отобрал у брата интересную книгу, на которую у нас образовалась очередь, согнал

его с кресла, и потребовал освободить меня от всякой домашней работы.

Еще полдня я пользовался льготами "смертельно больного", а потом мать лично

привела меня на повторную ЭКГ к Зинаиде. Тщательное исследование моего организма

показало, что я действительно здоров, просто медсестра перепутала электроды.

Книгу я брату не отдал, но мыть посуду, полы и выносить мусор, мне пришлось уже

на общих основаниях, согласно очереди.

Лагерь.

Все, кто желал стать штурманом, сначала попадали в лагерь для абитуриентов,

который находился за городом. Жили все в палатках, экзамены сдавали в бараках.

На следующий день после выпускного вечера мы с братом погрузились в "Урал", и

нас повезли в этот лагерь. Мы первый раз оторвались от родителей, все нам было

интересным и слегка волнующим. Не смотря на то, что отец служил в этом училище,

мы поступали совершенно на общих основаниях, то есть отец категорически

отказался возить мать по вечерам в лагерь, чтобы она могла убедиться в том, что

мы все еще живы. Здоровье не подвело, и мы были допущены к сдаче экзаменов.

Школу мы закончили уверенными "хорошистами", поэтому сомнений в своих знаниях не

было. Экзамены принимали гражданские преподаватели, но при них находились

офицеры училища, так сказать, для контроля объективности. Отец, как потом