Ефим Смолин: 192 избранные страницы

Тогда санитары стали его потихоньку окружать, отвлекая вопросами:

- Браток, а Ленина ты не видел?

- Какой он из себя? На кого похож?

И наш Владимир Ильич хитро щурился и говорил:

- Ленин? На кого похож? На артиста Щукина...

А санитары уже подводили его к отдельному боксу... Оказавшись в боксе, Ленин засуетился, затосковал, стал спрашивать:

- Что это? Где я?

- Тихо, - шепотом ответил Главврач. - Вы в пломбированном вагоне... Сейчас поедете через Германию...

Ленин затих на полчасика, потом стал стучаться из бокса и спрашивать:

- Почему стоим? Почему стоим?..

- Приехали, - отвечал Главврач.

- Тогда почему не открываете?

- Трудности с разгрузкой...

- Кто Председатель Совета Министров? - кричал из бокса Ильич. - Немедленно расстрелять за саботаж и головотяпство!..

- Слушаюсь, - сказал Главный и выстрелил в воздух из взятого у Дзержинского пугача...

- А-а! - закричал якобы смертельно раненный санитар Василий...

Когда Ильичу полегчало, его вывели погулять во двор, но пьянящий весенний воздух сыграл с ним злую шутку...

Ленин принял стоявшую во дворе "неотложку" за броневик, забрался на нее и выступил с "Апрельскими тезисами". А няньки и санитары по команде Главного изображали народ, и кричали:

- Хватит! Долой господ! Попили нашей кровушки!..

Стащить его не было никаких сил. Пришлось просить пробежаться по двору того психа в женском платье. Ленин тотчас сиганул с "броневика" - очень он Керенского опасался...

Конечно, что говорить, нянчились с ним. А что вы хотите? Как-никак - вождь мирового пролетариата...

...Как раз в это время в гости к нашему Главврачу пришел Главный из другого дурдома - они с нами были дома-побратимы.

Ихний Главный прошелся по палатам, равнодушно посмотрел на шалаш и сказал:

- Господи, Ленин, что ли?

И дальше пошел...

Нашему Главному даже обидно стало:

- А по-моему, коллега, это довольно необычно, - с вызовом сказал наш.

- Господи, да у меня этих Лениных - девать некуда, - сказал ихний. - Но они у меня тихо сидят, у меня ведь там еще и Деникин, и Врангель, Ленины их побаиваются... Так что, если твой Ленин буянить начнет, ты позвони - я тебе парочку Корниловых подкину...

- Да нет, спасибо, у нас и так тихо, тьфу-тьфу, - сплюнул наш.

- А вы своего Ленина где брали? - спросил чужой Главврач.

- В Смольном, - ответил наш, родной.

- В Смольном? Это где был ленинградский обком? Так компартия же, слава богу, опять в подполье. Я слышал, в Смольном теперь снова Институт благородных девиц...

- Вот он там к одной девице и пристал, - улыбнулся наш. - Да, пристал, мол, подружки у тебя нет? А то, мол, мы сейчас с Троцким придем...

- И девица, конечно, вызвала перевозку...

- Ну, естественно! Ой, мы этого Ленина еле поймали: санитары сначала перепутали и смирительную рубашку на памятник у входа надели...

Врачи засмеялись и пошли к выходу.

А Ильич... Не знаю, то ли наш Главный сплюнул не через то плечо, то ли Ленину не понравилось, что Главврачи над ним смеются, - в общем, к вечеру у него началось обострение, и он поставил перед нашим больничным ЦК вопрос о вооруженном восстании...

- Как ваше мнение, товарищ Зиновьев? - меня спрашивает.

Мы с Каменевым, конечно, были против и тут же настучали Главврачу. Он немедленно посадил Владимира Ильича в палату к буйным. А по радио приказал персоналу отставить метод щадящей психотерапии. Выйдя в коридор, попросил санитара Василия немедленно убрать шалаш...

- Хватит! Попили нашей кровушки! - заорал Василий и подмигнул.

- Хватит подмигивать, - устало сказал Главный. - Доподмигивались... Ты что, Вась, не слышал радио? Я отменил щадящую...

- Я не подмигиваю! - продолжал орать Василий. - Это у меня тик начался! Долой эксплуататоров! - И помчался по коридору, распевая "Варшавянку".

"Жалко парня, - подумал Главный, - теперь его самого вязать надо..."

Он увидел идущих по коридору медсестер, позвал:

- Там Василий с ума сошел, надо...

Ему не дали договорить.

- Потом-потом, сейчас некогда, - возбужденно сказала медсестра Клава, - мы буржуев бить идем! Наша задача - захватить телеграф и почту!..

- Почту?! Какую, к черту, почту?! Зачем?!

- Там в конвертах клей очень вкусный, - объяснила Клава...

Главного бросило в дрожь... Он все понял! Сумасшествие - оно, может, и не заразно, а вот идеи мировой революции!..

"Ильич, - вдруг молнией пронеслось в голове. - Господи! Я ж его сам к буйным посадил! Если он их распропагандирует!.. Скорее, может, еще не поздно!.."

Но было уже поздно: за дверью палаты для буйных доносилось пение "Интернационала"...