Мартти Ларни - Прекрасная свинарка

Господин министр, любезные дамы и господа!

Тают тают талончики единицы промтоварных карточек ах как их мало и ах как нужны они на чулки на рубашки на простыни но без единички ты можешь покрыть свою голову о прекрасный венец творенья новомодным убором коричневым серым зеленым лазоревым котелком котелком котелком Следите за модою мистер купите котелок котелок котелок йес сэр йес сэр йес сэр без единички без единички без единой единички

По окончании демонстрации моделей каждый из присутствующих господ получил в подарок новый котелок и пачку рекламных листовок. На следующий день появились — в некоторых газетах даже на первой полосе — самые теплые и восторженные статьи о новинке, которой суждено произвести переворот в модах на мужские шляпы, — о цветных котелках! Провинциальные газеты перепечатали из центральных репортаж и фото. В последних известиях по радио говорилось о «западном веянии в мире мужских мод» (это сообщение вызвало политические споры, которые усилили разногласия между партиями и увеличили сбыт котелков нового образца). Издаваемый министерством народного обеспечения бюллетень «Недельный рацион» также сообщал о цветных котелках, которые продаются без единиц, но не более чем по три штуки на семью. Поэтому в личной карточке покупателя делают соответствующую маленькую пометку.

В календаре «Общества содействия народному просвещению» я нашла однажды следующую фразу: «Мыслящий человек не может быть стадным человеком». Это мудрое изречение приходило мне на память каждый раз, когда Энсио приносил мне свежие данные о продаже котелков. Я могла лишь с радостью признать, что женщины проявляли в одежде свой индивидуальный вкус, а мужчин привлекала стандартная униформа. Цветной котелок стал нормой, которой мужчины непременно хотели следовать. Они слепо верили рекламе, которой руководил маленький коварный поэтишка. Повсюду в газетах пестрели объявления — перед текстом, в тексте и после текста, — объявления в духе «большого мира», и тут же — фотографии знаменитых боксеров-профессионалов, актеров, модных певцов, государственных деятелей и поваров, улыбающихся в новеньких котелках, а затем — последние новинки торгового словотворчества: «О'кэй, сэр! Покупай котелок! Переходи на западный стиль!» «Robert Taylor Style» — вот современный головной убор каждого финского джентльмена. Только ослы ходят теперь без котелка «Роберт Тэйлор». О'кэй, сэр! Йес, сэр! Одевайся аптудэйт, купи котелок «Роберт»! Не отставай от моды, сэр, переходи на котелок!

«Robert Taylor Style» отныне нужен каждому мужчине!»

Олави Хеймонен оказал неоценимую услугу финнам, обучив их американской модной терминологии. Котелок «Роберт» стал самым ходовым товаром, новинкой дня, символом стадного духа мужчин и пробным камнем четкой работы театральных и ресторанных вешалок. Хотя меновая стоимость котелков была весьма незначительна, однако же все газеты каждый божий день помещали в отделе «смесь» сотни маленьких объявлений, которые начинались прямо-таки классическими словами: «Обменили котелок…»

Если бы реклама котелков строилась на том, что это финский товар, финский труд, и финская мода, если бы назвать изделие отечественным именем (например, шляпа «Матти», головной убор «Калевала»), тогда, возможно, мы изготовили бы две тысячи штук, а продали всего триста восемьдесят, ибо, согласно неофициальной статистике, в Финляндии было именно такое число патриотически настроенных мужчин, которые с подлинной самоотверженностью покупали всегда только отечественные изделия. И каждый раз — в последний раз! Но Энсио Хююпия, автор идеи «Robert Taylor Style», и Олави Хеймонен, претворивший эту идею в жизнь, знали своих соотечественников лучше, чем я: им надо было предложить что-то заграничное и притом с заграничными жестами и словами. Космополитический дух пробудился даже в сельской «глубинке», где зажиточный крестьянин и батрак, получающий плату натурой, — словом, каждый, кто отправлялся в село или в ближний городок за бутылкой отечественного напитка, приготовленного из чисто финского дерева… — приносил домой из лавочки «йессер» и шляпу — «Ропестуле» («Robert Style» — в произношении финского крестьянина). Из знакомых мне мужчин в городе Хельсинки только двое ни разу не надели цветных котелков: судейский помощник Энсио Хююпия и заведующий рекламой объединения «Карлссон» поэт Олави Хеймонен. Может быть, им хотелось казаться оригинальными, а может, они и без того были довольны своей внешностью, как воинственный князь церкви времен Ренессанса — кардинал Федерико Сансеверино, который произнес однажды такие мужественные слова: «Что касается моего тела в целом, то я в нерешительности, поскольку ноги уже не так резвы, как хотелось бы. Но верхней частью туловища и головой своей я совершенно доволен».