Андрей Кивинов - Три дня без любви

Он опустил руку на бедро. Карина не возражала. Видимо, она была открытой и принципиальной. И не строила из себя оскорбленную невинность. Наверное, для приличия Вадик должен был завязать разговор, поинтересоваться, чем девушка занимается, каковы ее жизненные принципы, на крайний случай рассказать свежий анекдот. Но ему не хотелось. Да и девушке, похоже, тоже. Поговорить можно потом, по телефону или по «скайпу».

Никита, тем временем разобравшись с грудинкой, плеснул себе граммов сто «Хеннесси» и поднял рюмку.

— Прошу минуту молчания… А давайте выпьем за Россию! Кроме шуток! Да, да, за нашу великую, могучую Россию! Которая смогла встать на рыночный путь развития, сбросить коммунистическое ярмо, и теперь у нас, простых, обычных людей, все это есть! Мечты сбываются!

Он окинул взором банные просторы и опрокинул коньяк в безразмерное чрево.

— А почему не чокаясь? — возмутилась Натали. — Мы что, за покойника пьем?

— Извините, увлекся. Россия бессмертна! — оправдался Никита и набросился на креветки под лимонным соусом.

С яствами он разбирался быстро, умело, можно сказать, профессионально. После пятнадцати минут застолья добрая половина блюд навеки исчезла в его ротовой полости. Его положительный пример подействовал на друга. Вадик угостился салатом и парой креветок.

Через полчаса интенсивного поглощения выпивки и закуски вспомнили, собственно, про баньку. Никита, взмахнув ароматным эвкалиптовым веником, словно саблей, прокричал «За Родину!» и устремился в парную. Остальные следом. Вадик водрузил на макушку подаренную рогатую шапочку. Удивительное дело, но хандра постепенно отступала. Тяжело, с боями, но отступала. По крайней мере, рога уже не вызывали негативных ассоциаций. Наверное, Никита прав.

В парной, протопленной до трехсот градусов по Фаренгейту, девчонки постелили простынки и улеглись на горячие доски личиками вниз. Никита подмигнул Вадику и принялся бессистемно махать вениками над Наташей, приговаривая, что в современной Европе он парщик номер один. Вадик, догадавшись, что Карина ждет от него того же самого, вытащил из кадки дубовый инструмент, поправил рога и подошел к станку.

Атмосфера мгновенно накалилась. И не могла не накалиться. Веники были качественными и свежими. А женщины настоящими. Вадику оказалось далеко до мастера Никиты. После пары ударов он уже притомился и мечтал окунуться в бассейн.

— Я в Германии как-то был. Немцы, оказывается, баню не любят, — размахивая эвкалиптом, читал просветительскую лекцию Никита, — якобы мозг получает серьезную нагрузку и восстанавливается целую неделю. Но дело совсем не в бане. А в мозгах. Наш мозг никакой нагрузки в бане не испытывает.

С этими словами он врезал веничком по глянцевым от пота мячикам Наташи. Мячики запрыгали от восторга.

Вообще-то, в Германии мастер не был, но зато ездил пару раз на Урал к тетке. Что равноценно.

Наконец великий парщик Европы швырнул инструмент в кадку и скомандовал:

— В воду! Всем в воду! Бегом, девочки, бегом! Шнелле!

Он выскочил из парилки и, сбросив на ходу простыню, с разбегу сиганул в бассейн бомбочкой, чуть не выплеснув из него всю воду.

— Кла-а-а-ас!

Наташа прыгнула следом, взвизгнув и зажав пальцами нос. Карина же обнажилась грациозно, бросив простынку на вешалку, после чего неспешно спустилась в воду по ступенькам, возбуждающе поигрывая мячиками и демонстрируя на копчике синее тату откровенно уголовного содержания. Подплыла к водопаду и выпрямилась, подставив голову и грешные прелести под его прохладные струи.

Вадик нырнул прямо в простыне и шапочке. Пока он не очень комфортно чувствовал себя в обществе малознакомых дам, пусть даже готовых на все. Дамы засмеялись.

Увидев стоящую под водопадом Карину, он по привычке стеснительно отвернулся и ушел под воду. Якобы нечаянно. Но под водой вовремя вспомнил, что проходит сеанс экстренной терапии и отводить или закрывать глаза нет никакой необходимости. А даже наоборот — открыть их максимально широко. Для кого дамы демонстрируют свою обнаженную натуру? Не для расчлененного же поросенка.

И в принципе уже можно приступать к собственно терапии. Женщины, судя по их возгласам типа «класс», разогреты и доведены до кондиции. Во, Никита, уже приступил, в обнимку с Наташей кувыркаясь под водой. Но сначала еще сто граммов для полного подавления комплексов. И частичной потери совести. Хотя при чем здесь совесть? У него она как раз в порядке.