Роман Трахтенберг - Вы хотите стать звездой?

А бывает и так: ты отдаешь своему водителю указание взять мастер диска, записанный в студии. Водителю не приходит в голову, что над мастером ты работал последние полгода. Что беречь его надо как зеницу ока! Водитель просто бросает его на заднее сиденье машины, заезжает еще домой пообедать, бросив машину у подъезда. Когда он выходит — машина ограблена. Грабители разбили стекло, вытащили бутылку водки, которая там валялась, и до кучи — твой диск. Ты в ужасе летишь в студию, а там говорят, что твои записи убиты. Не хватало места в компьютере, а раз они все тебе отдали, так чего же им беречь?! Логично. Что взять с водителя? Конечно, у него нет денег, чтобы оплатить запись по новой. И вроде вы друзья. По- хорошему, он должен тебе и за студию, и за твои труды: но это же абсолютно нереально... И ты начинаешь работать вновь.

И снова делаешь всю работу.

А потом, конечно, пытаешься продать ее; и опять же появляются перекупщики, типа «мальчика» из

Обнинска, пытающиеся заработать на ровном месте, сделать деньги из воздуха. «Мальчик» — не артист, который зарабатывает своим ремеслом. И не владелец клуба, который готов собрать публику для артиста и предоставить помещение. «Мальчик» — никто. Но он понимает, что, если сведет вместе артистов и владельцев клубов, ему тоже что-то перепадет. Начинает он всегда с того, что приходит к последним и говорит: «Давайте, я вам сделаю программу!» — «Здорово! Делайте!» Тогда он звонит мне, узнает, сколько всё стоит, накидывает к сумме еще немало, чтобы заработать самому, и вдувает хозяину. После чего считает свои функции выполненными. А ты потом будешь выпутываться. Вариантов, как тебя может подставить такой «мальчик» или «девочка», миллион!

Был почти анекдотический случай, когда меня пригласили в ночной клуб в городе-герое Мурманске. Сначала было все нормально, гонорар выплатили заранее. И тут в день вылета, в восемь утра мне звонит девочка, арт-директор клуба, и спрашивает в последний раз, точно мне ничего не надо?

— Да, точно!

А она, машинально перечисляя, что у них есть, интересуется: «Ну микрофон вам, конечно, не нужен?»

— Как, не нужен?! Обалдели, что ли?!

Оказывается, микрофона-то у них и нет! Когда

приходят музыканты, они приносят свои. А тебе такое и в голову не пришло. Ведь у богатого клуба, способного оплатить московских артистов, по идее все должно быть. Однако — нет. Загадка.

Вскакиваю с постели и как проклятый лечу в свою студию. По дороге звоню совладельцу, прошу привезти ключ. Он, матеря меня на чем свет стоит, после ночной записи, тоже приезжает в половине девятого утра. Открываем дверь. Берем радиомикрофон.

— Шнуры давай на всякий случай.

— Какие именно?

Но я забыл спросить, какой у них в клубе вход у аппаратуры, и потому мы собираем все шнуры, что можем найти. Тем более что если и позвонить в Мурманск арт-директорше, все равно она ни черта не знает про входы и выходы. Она не очень даже знает, как называется «коробка, что издает звуки».

Но развязка еще не близка. Приезжаю. Слава богу, подходит стандартный шнур. Но мне нужны батарейки, их не оказалось в микрофоне. Посылаю деву за батарейками. На всякий случай, объясняю марки: «Мне нужны "Крона", "Энерджайзер" или "Дюраселл"». Потому что от нее уже не знаешь, чего ждать. Она согласно кивает. Говорит, все будет чудесно, и я могу пойти в гостиницу и вздремнуть. Иду. Встречаюсь с бабами. Мы немного выпили. Выспались. К вечеру появляюсь в клубе. Деточка высыпает передо мной целую гору батареек... «Корунд».

— Ха-ха, ну пошутили. Ну, ладно. А где батарейки-то?

— Вот, — она смотрит совершенно серьезно.

И я понимаю, что это уже не шутки. Люди-то больны серьезно. Она видит, что я меняюсь в лице, но пока молчу, еще не зная, что бы ей сказать такое плохое и как сказать, всё сразу или по частям. И сама принимается объяснять, что тут уж не ее вина. Ну нет у них в городе дорогих батареек. Ну не продаются. На них нет спроса, слишком дорого.

А что такое батарейка «Корунд»? Это русский вариант «Энерджайзера» и «Дюраселл». Только из двенадцати батареек оказались работающими ДВЕ. Так что работал я на нервах, ожидая, что еще минутка — и батарейки вырубятся... Еще минутка, и зал уже не будет слышать, что я говорю... К счастью, тогда пронесло, батарейки каким-то чудом выдержали.

Ну что можно о такой арт-директрисе сказать? Что она человек, который работает вне времени, вне специальности и не понимает, чего от него требуется. И готовьтесь ко встрече именно с такими чудовищами. И к тому, что именно ВАС потом обвинит и пресса, и публика в сорванном концерте! Никто и не задумывается, что именно по вине такой самодеятельности масса гастролирующих артистов уезжают с выступлений как оплеванные.