Михаил Маковецкий - Героин

В Москве этой женщине имплантируют в матку яйцеклетку, полученную от бездетной пары. То есть извлекут яйцеклетку из бездетной супруги, оплодотворят спермой бездетного супруга и имплантируют (вставят то бишь) эту оплодотворенную яйцеклетку в матку хронической…сковской сумасшедшей. Через восемь с половиной месяцев беременную сумасшедшую вновь привезут из хронического отделения сковской психбольницы в Москву, где она и родит прелестного малютку. С точки зрения наследственности малютка будет ребенком бездетной пары. С точки зрения документов — тоже. Потому-то ребенка счастливые родители получат сразу же после его рождения, а Аркадий, Ноготь и сопровождающие их лица, за проницательность и невиданную смекалку, получат причитающуюся им сумму денег. А хроническая психбольная, эта крыса в закромах Родины, эта заноза на заднице Отечества, которая настолько неадекватна, что так и не поняла, что, собственно, произошло, будет возвращена в родные психиатрические пенаты. Максимум, это вопрос шоколадки. А потому и не будет скандала и женщины в зале суда жеманно не надают друг другу пощечин. Что так типично для женщин.

Но об этой стороне многогранной деятельности Аркадия не знает даже криминальный властелин Скова по кличке Олигарх. Как он не знает о пребывании Ногтя в сковской психиатрической больнице. Когда-то Ноготь был близок к Олигарху, но потом повздорил с ним и ушел в бега вместе с бригадой Хомяка. А потом Ноготь сошел с ума и был помещен на лечение в сковскую психиатрическую больницу. При помощи пожилого следователя, крупного сковского милицейского начальника, который не то, чтобы чурался сотрудничества с криминальными авторитетами, но воевал с организацией Олигарха. Постепенно, под влиянием лечения, состояние Ногтя улучшилось, но он вошел в образ буйного психбольного и продолжал очень натурально изображать человека, бесконечно далекого от окружающих его реалий. Тем более что в этом ему помогали ветераны сковской психиатрии санитар Коля и медсестра Гавриловна.

Санитар Коля когда-то воспитывался в детском доме, позже был подающим надежды спортсменом и его даже перевели в спортивный интернат. Потом он служил в армии в каких-то рукопашных частях, потом снова спортсменом, потом рэкетиром, потом заключенным, потом еще кем-то, пока не осел окончательно в качестве санитара острого отделения сковской психиатрической больницы. Санитар Коля иногда выпивал и даже однажды, по пьяному делу, был уличён в совокуплении с памятником Расулу Гамзатову на родине поэта. Но и по настоящее время он находиться в прекрасной спортивной форме, да и мыслил ясно. И, кроме того, он был гурман и любитель пикантных копченостей.

Гавриловна была же простая медсестра из психушки. Бесконечно давно она толи развелась с мужем, толи так и не вышла за него замуж вообще, и сейчас одна воспитывала находящуюся в подростковом возрасте дочь. А в сумасшедший дом она попала по распределению после окончания Сковского медицинского училища. Однажды она была отмечена администрацией психиатрической больницы за спасение ненормальных при пожаре. Других сколько-нибудь выдающихся событий в ее жизни пока не было. Обитатели Сковской психушки за глаза называли ее «человек-паучиха» и «черная вдова», хотя, в действительности, она не была ни вдовой, ни, тем более, паучихой. Просто она была пряма как в детстве и по утрам часто говаривала пациенткам женского отделения: «Воняешь ты, милочка, сегодня беспощадно. Стоишь рядом с тобой, и прямо жить не хочется. Ну-ка быстро в душ, скотина!»

Ногтя санитар Коля и медсестра Гавриловна называли «отрада наша и надежда». В результате участия в деятельности организованной преступной группировки под руководством Ногтя их благосостояние возросло настолько значительно, что они могли себе позволить и ночи, наполненные бездумным сексом, и дни, когда они кушали свинину барбекю с овощами. И вот теперь, после того, как пожилого следователя не стало, и его должность занял Капитан, Олигарх стал ничем неограниченным монархом старинного русского города Скова.

— Ну что, братан, совсем безтолковку повесил? — вывела Ногтя из состояния задумчивости медсестра Гавриловна. — Может позвать твою заторможенную, и она, со свойственной ей добросовестностью, тебе минет сделает? Чего ей в женском отделении долгим зимним вечером скучать без дела-то? Пусть лучше подлежит под главарем мафии, покажет себя с лучшей стороны. И для здоровья полезнее.