Эиль Брагинский: Зигзаг удачи

— А мы не думаем о личной выгоде! — мягко пожурила ее Алевтина Васильевна. — Мы находимся в обстановке небывалого подъема! Впрочем, вас, Лидия Сергеевна, никто не заставляет.

— Лидия Сергеевна, снимитесь! — примирительно сказал Орешников, который понимал толк в женской красоте. — Будет хоть одна фотография, на которую приятно смотреть.

— Начнем с того, что снимемся все вместе! — резюмировал директор.

Это предложение было поддержано с удовольствием. Сотрудники относились друг к другу с глубокой симпатией. Коллектив не раздирали распри, а, наоборот, подпирала дружба. Вместе встречали праздники, гуляли на днях рождения, устраивали культпоходы и лыжные вылазки.

Собрание проходило непосредственно в фотопавильоне. Женщины сели, мужчины, среди них и Орешников, встали сзади, образовав живописную группу. Кирилл Иванович собственноручно нажал на автоспуск, будто перерезал алую ленточку, подбежал и плюхнулся на свободный стул между Лидией Сергеевной и Алевтиной Васильевной.

Автоспуск сработал, издав свистящий звук, и тотчас раздался посторонний голос:

— Есть здесь кто-нибудь живой? — и шторы при входе раздвинула старушка, очень старая.

— Одну минуточку! — попросила ее обождать Алевтина Васильевна. — Товарищи! У нас на повестке дня еще есть вопрос. Нужно, чтоб кто-то собрал членские взносы в кассу взаимопомощи. Костя-то в отпуске.

Желающие не находились. Никто не хотел брать на себя эту мороку, потому что, как известно, выбивать членские взносы — это каторжный труд.

Кассы взаимопомощи устроены для того, чтоб в трудные минуты жизни пайщики шли одалживать деньги не у приятелей, портя с ними отношения, а в кассу, то есть у самих себя.

Если пайщик взял деньги и не думает их возвращать, то сумму долга удерживают из его зарплаты. Очень гуманная мера. Когда-то должников сажали в тюрьму, а у одного из индейских племен за долги до сих пор лишают имени и фамилии.

Касса взаимопомощи демократична. Вносят в нее в зависимости от зарплаты, а берут в зависимости от нужды.

Орешников снова выдвинулся на первый план:

— Дорогие мои земляки! В моей голове родилась еще одна мысль. Я выдвигаю свою кандидатуру на пост сборщика взносов вместо Кости, который был либерален и не умел вынимать из нас деньги.

Все с удивлением посмотрели на дурака-активиста. Но, как вскоре выяснится, активистом-то он был, а вот дураком отнюдь нет!

— Есть возражения против кандидатуры товарища Орешникова? — спросил сам Орешников.

Возражений, конечно, не последовало.

— Итак, я выбран! Алевтина, прошу ключи от месткомовского сейфа. Люди, гоните деньги!

Все гурьбой кинулись к выходу. Орешников наметил первую жертву.

— Кирилл Иванович, сколько месяцев вы не платили в кассу взаимопомощи? — спросил он директора, перехватывая его в дверях.

Алевтина Васильевна, которая была не только председателем месткома, но и приемщицей, заторопилась к клиентке.

— Для кладбища у вас фотографируют? — деловито осведомилась старушка. — Ну, вроде как на тарелку?

— Вы хотите сказать — на керамику? — поправила Алевтина. — Вам для памятника?

— Если они поставят, — загадочно ответила старушка. — Хотя в завещании деньги на это им оставлены.

— А фотография покойного у вас есть?

— Нет. Снять требуется.

— А где лежит покойник? — выясняла Алевтина, чтобы проставить адрес в квитанции.

— Я покойник! — сообщила старушка, как о чем-то само собой разумеющемся. — Только я еще не померла.

Алевтина вздрогнула.

— Ты пойми, девушка, — сказала старушка, даже не подозревая, что угадала, — вот помру я, разве они фотографию закажут? Надо самой везде поспеть. И ты вели фотографу, чтобы меня помоложе сделал. Кому будет охота гулять по кладбищу и смотреть на старуху.

— Лидия Сергеевна, займитесь товарищем! — позвала Алевтина и этим спасла ее. Дело в том, что Орешников пытался получить с красавицы взносы.

— Лидия Сергеевна! — взывал Орешников. — Вы злостный неплательщик! Это нехорошо, несознательно! Это ведь касса взаимопомощи, можно сказать, взаимной любви и выручки.

— Человек получил должность и сразу испортился! — сказала Лидия Сергеевна. — Вам надо жениться, Володя!

— Согласен. Но совершенно не на ком. Брижжит Бардо выскочила за какого-то немецкого миллионера. Софии Лорен — за итальянского миллионера. В нашем городе я бы с удовольствием выбрал вас, но вы тоже замужем.

— А вы тоже не миллионер, — не осталась в долгу Лидия Сергеевна.