Ярослав Гашек: Катастрофа на шахте

— Человек не может рассчитывать ни на друзей, ни на близких, он не должен откладывать свое спасение на будущее, ибо люди забывают о нас скорей, чем мы думаем.

— Его никогда не забудут, — заметила вдова.

Капеллан сделал нервный жест рукой. Зачем перебивают?

— С глаз долой — из сердца вон, — сказал он выразительно. — Сердце человеческое так тупо и бесчувственно, что думает только о сегодняшнем дне и не заглядывает в будущее. А надо обдумывать каждый свой поступок, следить за каждой своей мыслью, как если б нам нынче же предстояло умереть. Если б у людей была более чуткая совесть, им не приходилось бы так бояться смерти. Чем так бояться ее, лучше не грешить. А ежели ты нынче к ней не готов, так будешь ли готов завтра? Как можно быть уверенным в завтрашнем дне? Ведь ты даже не знаешь, доживешь ли до него.

Капеллан воодушевился еще больше. Он встал с лавки и загремел:

— Какой смысл долго жить, если мы почти не исправляемся? Ах, долгая жизнь не всегда исправляет человека, а, наоборот, часто только умножает его вины.

Иллюстрация Е. Ведерникова.

Он ударил кулаком по столу, как по кафедре.

— Ах, если б мы хоть один день прожили добродетельно на этом свете! Но нет, мы…

Он так раскричался, что на улице начали останавливаться прохожие.

— Мы не исправляемся. Если страшно умирать, так еще страшней жить в грехах. Благословен тот, кто постоянно думает о смертном часе своем и ежедневно готовится к нему. Будь всегда наготове, чтобы смерть не застала тебя врасплох. Когда придет твой последний час, ты взглянешь другими глазами на свою прошлую жизнь, и овладеет тобой раскаяние, что ты относился с таким небрежением к добру. А потому горе тем, кто не думает о смерти…

Капеллан взял свою шляпу и вышел в сердцах.

За дверью стоял народ.

— Бедная вдова, ваше преподобие, — промолвил кто-то. — Не знает, что завтра с детьми есть будет.

— Я позабочусь, чтобы тело окропили бесплатно, — ответил сострадательный капеллан и удалился с мыслью, что выполнил свой долг, навестив вдову. Остальных трех вдов он уже не пошел утешать: у него и от первого утешения в горле пересохло.

Похороны прошли спокойно. Вахмистр был разочарован. Через две недели состоялся торжественный вечер в пользу вдов шахтеров, под покровительством госпожи Сталловой.

Платье обошлось ей в тысячу двести крон. Играла военная музыка — это стоило триста крон. Потом банкет — пятьсот крон. Триста да пятьсот выходит восемьсот. Чрезвычайные расходы — фейерверк и так далее — составили восемьдесят крон. Итого восемьсот восемьдесят крон. В кассу комитета поступило девятьсот две кроны. Таким образом, чистая выручка составила двадцать две кроны, каковую сумму господин окружной начальник разделил поровну между четырьмя вдовами. Каждая получила за погибшего мужа пять крон, пятьдесят геллеров. Так сказать, из рук в руки: вот вам, пожалуйста, труп, а вот пять крон, пятьдесят геллеров.

Jaroslav Hašek. Důlní katastrofa, 1908

Сб. "Фиолетовый гром", М.: Детская литература, 1974 г.

Перевод Н. Роговой

Первая публикация: «Лид», 11 июня 1908 года