Мартти Ларни - Четвертый позвонок, или Мошенник поневоле

– Довольно с меня вашей помощи.

– Вы уже уходите? – поспешил вдогонку энергичный доктор, схватив со стола несколько рекламок, на которых был напечатан его портрет, снятый в пору молодости, сопутствуемый целым рядом прекрасных изречений о целебной силе хиропрактики.

– Может быть, вы пожелаете раздать это вашим друзьям, чтобы и они тоже получили здесь помощь и облегчение? – проговорил он жизнерадостным тоном, протягивая больному собрание своих печатных трудов.

Больной, не удостаивая взглядом красиво отпечатанный текст, бросил на пол всю пачку и воскликнул:

– Стыдились бы!

Затем он опрометью кинулся к дверям и скрылся, не прощаясь.

– И так бывает, – беспечно заметил мистер Риверс своему ассистенту, который молча наблюдал за ходом событий. Иные пугаются первичной процедуры, но потом все-таки приходят снова.

Не успел он договорить, как в прихожей раздался нетерпеливый звонок.

– Иди же отвори, – сказал мистер Риверс, – и проси в кабинет.

Джерри даже попятился, не веря глазам своим, когда в дверях появился тот же больной, решительно направившийся в приемную.

– Я забыл здесь мои костыли, – сказал он почти мирным тоном.

– Простите, я тоже не заметил, – отвечал доктор. – Вот они, пожалуйста! Так смотрите же – как я сказал: послезавтра снова.

Посетитель ничего не ответил, но, дойдя до дверей, спросил, как будто немного стыдясь:

– В котором часу?

– В два часа, сэр…

– Спасибо, доктор.

Мистер Риверс поднял с полу разбросанные рекламки.

– Не забудьте и это.

Посетитель взял листки, сунул в карман и сказал:

– Я раздам их всем знакомым сегодня же. А что? Есть много людей, которым необходимо лечение… Еще раз благодарю вас, господин доктор.

Старый, измученный болезнями человек, худой и усохший, словно он жил только по воскресеньям, забыл у врача свои костыли. Он знал о боге лишь понаслышке, но тем не менее он благодарил бога за то, что еще жив. Когда он ушел, мистер Риверс и гражданин вселенной Джерри Финн, выпив по глотку виски, приступили к составлению программы на вечер. Бизнес необходимо было расширять. Надо было нести в народ чудеса хиропрактики. На роль апостола этого благородного знахарства был избран мистер Джерри Финн, которого некогда Старый свет назвал величайшим в мире правдолюбцем; теперь он готовился стать лекарским ремонтером, вербовщиком пациентов.

Хагар-сквер – это «публичная» часть Бруклина, где свободные граждане свободной страны могут открыто проявлять свободу слова: каждый имеет право превозносить свое и порицать чужое. Здесь зашли настолько далеко по линии свободомыслия, что даже позволили выступить в парке негритянской певице Мариан Андерсон, хотя ее место было в Гарлеме.

Вечер выдался ласково-теплый, почти жаркий. Погода исключительно благоприятствовала торговле мороженым и кока-колой, а также деятельности всемирно известного картеля «Транспирант», организовавшего на днях массированную рекламную атаку против докучливой потливости: «Зачем вы терзаете ближних своих противным запахом, когда несколько капель „Айседоры“ могут ликвидировать вашу потливость?»

Часовая стрелка приближалась к семи. Одетый в белый смокинг, Джерри Финн прохаживался по боковой дорожке парка вместе с доктором Риверсом и старался держаться так, как подобает мужчине. Им овладела мучительная, безликая тупость, и он все более терялся. Но доктор был оптимистом, как мы уже и раньше неоднократно упоминали, и любая ситуация казалась ему ясной. Он напряженно вглядывался в шумный поток Лэйк-авеню, ожидая что вот-вот наступит великий взлет его жизни, за который заплачено восемьсот долларов. Организацию этого взлета он поручил заботам всемирно известной рекламной фирмы «Стерлинг и сын».

В семь часов без одной минуты раздались первые фанфары, и на улицу из каких-то ворот выкатился радиоавтомобиль. Из громкоговорителя неслись популярнейшие мелодии, а в промежутках между ними – краткие сообщения: «Болезни побеждены! – Человеческая жизнь продлена! – Это факт, а не реклама! Абсолютно правдивая информация. Выступает всемирно известный профессор Джерри Финн…»

Джерри охватила дрожь. Его белый смокинг потемнел под мышками от пота, а стекла очков застлал густой туман. Но доктор Риверс был оживлен, как лентяй в субботу. Он прищелкивал пальцами, подталкивал Джерри в бок и восторженно вскрикивал:

– Джерри, друг! Смотри, смотри-ка! Нет, не зря они все-таки содрали с меня восемьсот долларов.