Андрей Шляхов - Доктор Данилов в реанимации, поликлинике и Склифе (сборник)

Дочь Пахомцевой окончила медицинское училище, но на врача учиться не пожелала, сказав матери, что нынче куда перспективнее быть психологом.

– Да, устроилась в какую-то мелкую частную клинику. – Лицо Пахомцевой выражало недовольство выбором дочери. – Вроде как намерена поступать в университет на заочный.

– Расскажите нам о вашем вчерашнем вызове к Шаболдиной Марине Александровне по адресу Белополянская, семь, корпус один, квартира пятьдесят два.

Перед Ириной Станиславовной, пригласившей Данилова в свой кабинет, лежала на столе карта Шаболдиной.

– И по возможности – правду, – приказным тоном «попросила» Литвинова, сидевшая за другим, «сестринским», столом.

Пахомцева сидела на одном из свободных стульев близ Литвиновой, а Данилову достался другой стул, который Ирина Станиславовна поставила посреди кабинета.

«Прямо суд военного трибунала», – подумал Данилов.

Ему было понятно, что с Шаболдиной вышел какой-то геморрой, иначе говоря – крупная проблема. По мелким проблемам начальники по трое не собираются.

– Мы ждем! – поторопила Пахомцева.

– Пришел на вызов вчера в первой половине дня. Шаболдина предъявляла жалобы на температуру, кашель... Собственно, все это написано в карте, ничего нового я вам не скажу. Осмотрел, выставил диагноз острого бронхита, назначил лечение, выдал больничный лист...

– Почему на шесть дней? – спросила Пахомцева.

– Пятый день приходился на воскресенье.

– Почему тогда не на три дня – до пятницы? – во взгляде Пахомцевой Данилов уловил отблески торжества.

– Ну ясно же, что она за три дня не поправится! Какой смысл снова посещать ее в пятницу?

– Ах, вот как! – Пахомцева скрестила руки на груди и перевела взгляд с Данилова на Литвинову.

– То есть вы утверждаете, что она была нетрудоспособна? – Литвинова сделала ударение на слове «нетрудоспособна», и Данилову сразу же стало ясно, из-за чего разгорелся весь сыр-бор.

– Да, утверждаю, – ответил он. – Может, вы мне все же скажете, какие проблемы возникли с больничным листом Шаболдиной?

– Я так и знала! – обрадованно воскликнула Пахомцева.

– Что вы знали, Татьяна Алексеевна? – вежливо спросил Данилов.

Головная боль в последнее время беспокоила Данилова редко, но сегодня, определенно, был ее день. Затылок начал наливаться тяжестью.

Пахомцева не ответила. Вместо нее заговорила Литвинова:

– Почему вы, Владимир Александрович, решили, что должны быть проблемы с больничным листом Шаболдиной?

– Потому что вы, Надежда Семеновна, сделали ударение на слове «нетрудоспособной». Нетрудно догадаться...

– Владимир Александрович, – Воскресенская говорила мягко, в глаза не смотрела, и у Данилова создалось впечатление, что она стесняется всего этого фарса, в котором ей приходится принимать участие, – вы не хотите добавить ничего сверх того, что написано вами в карте Шаболдиной?

– Мне просто нечего больше добавить, Ирина Станиславовна.

– Тогда скажу я! – Пахомцева уперла ладони в колени и слегка подалась вперед. – Я, Владимир Александрович, вчера проводила контроль ваших вызовов и посетила Шаболдину. Ее не было дома. Она пришла, когда я уже собиралась уходить. Сказала, что якобы ходила в аптеку, но ничего из лекарств купить не смогла. Я поинтересовалась температурой и услышала в ответ, что температуру она уже сбила. Скажу прямо – у меня вообще не создалось впечатления, что она больна, или, во всяком случае, нетрудоспособна!

– А у меня создалось! – сказал Данилов. – И создалось на основании осмотра. Самый что ни на есть настоящий острый бронхит...

– А почему же тогда она не сидела дома? – ехидно улыбаясь, спросила Пахомцева.

– Может, и в самом деле вышла в аптеку? – предположил Данилов. – Да и какое это вообще имеет ко мне отношение? Я отвечаю за правильность диагноза, соответствие лечения и обоснованность выдачи больничного листа, но не за соблюдение пациентом режима! А если бы она сразу же после моего ухода выпила бы стакан водки, то вы, наверное, обвинили бы меня в выдаче больничного листа пьяной прогульщице?

– Вас никто пока еще не обвиняет! – фыркнула Пахомцева.

– Мы просто пытаемся разобраться в ситуации, – добавила Литвинова.

– Может, тогда нам стоит навестить Шаболдину? – предложил Данилов. – На месте и разберемся.

– Это уже лишнее, – сказала Пахомцева. – Я уже была у нее вчера!

– А вы ее осматривали? – поинтересовался Данилов. – Легкие слушали хотя бы?