Александр Федотов - Макароны по-флотски (сборник)

Свита некоторое время совещалась.

– Высохнет, – не очень убедительно, сказал наконец командир корабля: – …Должна высохнуть.

– Да не высохнет она, – выдал своё мнение старпом.

– Может высохнуть, а может и нет, – внёс свою лепту молчавший доселе помощник старпома…

После дополнительных обсуждений, так и не придя к общему мнению, было решено вызвать мичмана, начальника боцманской команды.

– Начальнику боцкоманды прибыть в коридор офицерского состава к командиру эскадры! – приказывает репродуктор.

Через две минуты запыхавшийся боцман, мичман Прокопенко, слетел вниз по трапу в коридор:

– Товарищ капитан первого ранга, мичман Прокопенко по вашему приказа… – резво рапортует боцман, вытягиваясь по струнке…

– Мичман, – теряя терпение, перебил его комэск, указывая на розовые переборки, – что ты думаешь: если закрасить шаровой краской, высохнет, бл…, эта краска до завтра или, бл…, не высохнет?

Хохол мичман деловито прошелся по коридору, обвёл глазами нежно розоватые переборки, потрогал их указательным пальцем и спокойно, глядя на комэска, заключил:

– Не гарантирую, тащ… нет, не высохнет. Паршивая у нас краска. Кстати, насчет товарища Ярузельского… В прошлом году к нам польскую шаровую краску пригнали, так та б высохла. А у нас наша краска, так вот она, точно, не высохнет. Так вот если б у товарища Ярузельского… по дружбе наших братских стран…

Комэск поморщился: – Ладно, отставить. Пущай розовая будет. Хрен с ней! – и, мотнув головой, направился вверх по трапу. За комэском потянулась и вся группа сопровождения.

«Пронесло…», – выдохнул Голиков. Но не прошло и пятнадцати минут, как по надраенному трапу застучали шаги очередной делегации! В коридор к матросу Голикову спускались: старпом, командир корабля, комэск и тучного вида контр-адмирал… Помощнику старпома места в этой свите уже не нашлось…

При виде шитой адмиральской звезды на погонах на фоне розовых переборок матросу Голикову стало нехорошо. Но контр-адмиралу понравилось решительно всё: и трап, и тамбур и переборки. Он объявил Голикову благодарность и, уходя, обещал наградить грамотой за подписью командующего флотом.

«Чёрт с ней, с грамотой», – подумал Голиков, – «пожрать бы дали». Он вдруг почувствовал, что ужасно проголодался. Следующие полчаса он ходил взад-вперёд по коридору, с надеждой поглядывая на репродуктор. Наконец динамик хрипло прокричал: – Экипажу корабля прибыть в столовую команды для приёма пищи!

Ну, наконец-то, вздохнул Голиков и взялся за медные леера трапа. Но тут броняшка со стуком отворилась и по балясинам трапа грузно застучало множество офицерских каблуков. В коридор гуськом спускались старпом, командир корабля, комэск, контр-адмирал и ещё один холёный офицер, немного напоминавший командующего флотом с газетной фотографии! От количества адмиральских звёзд на погонах гостей зарябило в глазах.

– Товарищ… – Голиков запнулся, подбирая подходящее звание к двум шитым звёздам на погонах нового проверяющего, – …вице-адмирал! Дежурный…

Вице-адмирал ленивым взмахом руки остановил его: – Вольно, вольно, боец. Расслабься.

Командующий флотом с серьёзным видом осмотрел объект. Он прошелся по коридору, потрогал переборки, присев, заглянул под трап – и остался доволен. Ему понравилось решительно всё, даже нежно-розоватые переборки.

– Благодарю за службу! – деловито сказал наконец командующий.

– Служу Советскому Союзу!!! – рявкнул голодный Голиков, до хруста в позвоночнике выпячивая грудь.

Командующий флотом кивком головы оценил служебное рвение молодого матроса и, повернувшись, стал степенно подниматься по трапу. При выходе он вдруг зацепился ботинком за комингс и остановился. Произошла заминка. Вице-адмирал внимательно разглядывал предмет, за который зацепился его начальственный ботинок. Видимо, он уже давно не ходил по кораблям и забыл, что у всех броняшек имеются вот такие порожки-комингсы и что ноги, вообще-то, приподнимать надо, когда в броняшку проходишь. Вице-адмирал сосредоточенно изучал комингс, и сопровождающие его офицеры, столпившись в тамбуре и мешая друг другу, тоже сосредоточенно изучали этот чёрный порожек между палубой и броняшкой. И тут командующий заметил, что при ближайшем рассмотрении краска на комингсе местами была в маленьких тонких трещинках. Вице-адмирал поднял голову и вдруг скомандовал стоящему внизу матросу Голикову: – Матрос, комингс покрасить! – и пошел дальше продолжать осмотр…