Владимир Дэс - Степан (сборник)

Радуйтесь – идет самая прекрасная мода в нашей эпохе и мы попали в нее – мода на любовь.

В июне 1993 года в Париже было очень жарко.

Но в момент моего прилета прошел сильный тропический дождь и кролики, жившие на полянах между взлетных полос аэропорта «Шарля де Голля», повылазили из своих затопленных нор.

Моему взору предстало весьма экзотическое зрелище при сочетании гигантских серебристых лайнеров и прыгающими между ними кроликов.

В аэропорту меня встречал Андрон Кончаловский со своей новой женой Ириной. Они отвезли меня в отель «Рафаэль», где нас ждал Никита Михалков, предстояли переговоры с французскими партнерами по съемкам нового фильма.

Никита, озабоченный предстоящими встречами, критически осмотрел меня с ног до головы и заметил:

– Надо бы тебя приодеть. Как ни как ты российский продюсер будешь встречаться с французским продюсером. Вести переговоры… – и он покрутил в воздухе пальцами.

– Давай приоденем, – согласился я, прекрасно понимая, что в костюме фабрика «Большевичка», сшитым по ГОСТу, выгляжу я не совсем по «продюсерски».

– Деньги захватил? – поинтересовался Никита.

Я показал ему, толщиной с приличный кирпич, пятисотфранковую пачку. «Евро еще не было».

В те времена гиперинфляции, мы считали деньги не по достоинству и даже не пачками, а коробками.

Никита посмотрел на этот «кирпич» и сказал:

– Тогда пойдем одеваться.

Мы пешком от отеля, не налево к Триумфальной арке, а направо нырнули на какую-то тихую улучку, почти безлюдную, но всю в небольших шикарных магазинах.

Никита здесь очень хорошо ориентировался, поэтому уверенно завел меня в один уютный магазин мужских костюмов.

Продавец, узнав, что мы будем рассчитываться наличными, в России тогда кредитки были большой редкостью, и увидев мою пачку денег, тут же исчез, зато появился сам хозяин с такой радостью на лице и в движениях, что могло показаться, что к нему пришел президент Франции – не меньше.

Магазин тут же закрыли, появился столик с коньяком, кофе и шоколадными конфетами.

Костюмы отбирали по цвету и качеству материала, мои вопросы о размере и росте, как-то оставались без внимания. Я этим фактом был слегка озабочен, не совсем хотелось ходить с длинными рукавами и низкой талией, но в тот момент, когда костюмы были отобраны, появился лысенький, кудрявенький по бокам, человечек с иголками и лекалами. Он быстро обмерил меня с ног до головы и забрал с собой все мои костюмы.

Пока мы пили коньяк, а Никита рассказывал хозяину магазина свои байки на неплохом французском, появился опять лысенький человек, только уже с пакетами.

Все пять костюмов были тщательно упакованы в пакеты. Я посмотрел на Никиту, он мимо меня, хозяин назвал сумму, я не торгуясь рассчитался. Обалдевший француз с благодарностью надарил мне дюжину рубашек, галстуков, носок и носовых платков да еще вызвал за свой счет такси. Мы пытались объяснить, что отель рядом, но не слушая наших возражений, пакеты погрузили в такси и через минуту мы были в моем номере.

Я быстро развернул первый же пакет, там был костюм, я быстро его одел, сидел он на мне, как влитой. То же было и со вторым, с третьим и с четвертым и с пятым.

Эти костюмы до сих пор висят в моем гардеробе, я их пока не ношу, но надеюсь вот-вот похудею, за семнадцать лет я сильно поправился, и опять их одену.

Мои костюмы сразу станут самыми модными в нашем городе, материал-то у них высшего качества.

Дело в том, что самое модное и самое новое – это очень хорошо забытое старое.

Управление цветоводства и захоронений жило своей обычной жизнью. Ветер новых перемен, казалось, совсем не затронул его деятельность, размеренную и устоявшуюся.

В управлении было два основных отдела: отдел цветоводства и отдел захоронений. Кто и в какие века объединил их в одном управлении, все давным-давно забыли. Но менять и переделывать что-то было вроде бы некогда, а скорее всего просто лень.

Так это управление и жило: половина сотрудников занималась организацией разведения цветов, половина – организацией захоронений усопших граждан нашего города.

Отделы эти переживали, как и всякие государственные формации, подчиненные изменчивым законам общественного развития, то периоды застоя и упадка, то периоды расцвета и кипучей деятельности.

И в зависимости от этого наиболее привилегированная группа сотрудников управления перемещалась то в отдел цветоводства, то в отдел захоронений. Эти перемещения делались с одной-единственной целью: чтобы на общественной значимости и финансовом состоянии этой особой группы сотрудников никакие законы диалектики о кризисных ситуациях не сказывались.