Владимир Дэс - Степан (сборник)

Наконец Нюше надоело бегать и она, найдя что-то в детской песочнице, стала там ковыряться.

Степан подступил ближе.

Потом еще ближе.

Лапы его самопроизвольно подогнулись, и он смиренно подполз к своему идеалу. Подполз и застыл в немом упоении.

Нюша, взглянув на обожателя, покрутилась на месте во все стороны, чтобы ее можно было лучше рассмотреть.

А Степан не отрывал от нее взгляда, следя за ней изумленными добрыми глазами, и только время от времени перекладывал голову с одной лапы на другую.

И это продолжалось до тех пор, пока хозяйки не наговорились вдоволь и не растащили собак по домам.

Дома Степан был каким-то задумчивым.

Все заметили его состояние, и дочка хозяйки сказала:

– Мам, он что такой, как мешком накрытый?

Мама посмотрела на Степана и сказала:

– Наверное, влюбился…

Услышав это, Степан заволновался, забегал по квартире, а дочь хозяйки, его сестра, спросила:

– А разве собаки могут влюбляться?

И посмотрела на Степана удивленно.

С тех пор все прогулки Степана стали делиться на до Нюши и после Нюши.

И продолжалось это до тех пор, пока какой-то страшно большой и пятнистый дог не стал его соперником.

Спустя малое время искусанный догом Степан понял, что он не любим равнодушной к нему обожательницей, и он, страдая, порвал со своей любовью.

Дома его жалели. Давали сладкое. Гладили и почему-то разговаривали шепотом.

Его даже увезли на дачу. На даче было тихо и безлюдно. Там он забыл про свою трагедию. И вернулся домой счастливым.

Теперь, убегая утром на пробежку с хозяйкой, он только весело махал хвостом Нюше. И даже два раза тявкнул на нее, когда она, заигрывая, преградила ему дорогу.

В общем, с любовью Степан покончил.

Но в его жизни появились другие проблемы.

Однажды, когда к ним в загородный дом пришли гости и сели за стол, Степана, который ранее всегда обедал за столом из своей чашки, прогнали.

Степан отошел в угол к камину, сел там и обиженно стал поглядывать на людей. Вот тогда-то он и подумал впервые: «А может, люди за столом не такие, как он? Может, он другой? И родили его не они, а кто-то, кто бы его никогда не прогнал от своего стола…»

От этой мысли Степан встрепенулся и занервничал.

Выскочил за дверь дома. Покружил у крыльца и побежал-помчался искать того, кто его произвел на свет божий.

Куда глаза глядят…

Побегал, побегал и прибежал назад.

И с тех пор у Степана началась обычная собачья жизнь.

Без иллюзий и разочарований.

Как у всех… песиков.

В «лихие» 90-е, когда гиперинфляция преподносила каждый божий день сюрпризы, я неожиданно стал миллионером. Хотя никого не бил по голове в темном переулке, не душил подушкой доверчивую даму, судорожно срывая с нее бриллиантовое колье, не работал день и ночь, зарабатывая одновременно инфаркт, инсульт и лысину.

Я просто жил.

Жил на просторах нашей необъятной и могучей Родины.

Потому что наша страна – это такое интересное поселение, где граждане могут вдруг однажды утром все разом стать миллионерами.

То есть, когда ты ложился спать, вроде был нищим, а проснулся, посмотрел телевизор, вышел на улицу – и ты миллионер.

Раньше у тебя в кармане был рубль – теперь это миллион.

Исполнилась мечта многих людей. И, наконец, после ухода человека в мир иной можно с чистой совестью написать на памятнике: «Здесь покоится Владимир Седов – миллионер».

Но пока я не умер.

И живой, подумал: «А хорошо, наверное, жить миллионером».

И стал жить по-миллионерски.

Беззаботно выглянул в окно, присел пару раз, еще будучи в трусах и майке, умылся, прополаскал рот одеколоном, оделся и вышел на улицу.

Оглянулся.

Красота! Кругом одни миллионеры.

У подъезда сидит инвалид без ноги.

Я ему так запросто:

– Привет миллионер!

Инвалид:

– От миллионера слышу.

Зашел в бар, а там миллионер на миллионере! И стоят, и сидят, и даже по углам валяются одни миллионеры.

Попил пива и зарассуждал с корешами-миллионерами.

– Вот я что думаю, братья миллионеры: и что это нас ругают эксплуататорами. А я так думаю, что мы такие же обыкновенные, как и все люди. Правду я говорю?

– Да-да! – дружно закивали новоиспеченные миллионщики, – миллионер миллионеру друг, товарищ и брат.

После бара двинулся я к себе домой поесть. С пива сыт не будешь. Да и дорого в баре, никаких миллионов не хватит.

Ужин у меня-миллионера был очень скромен.

Из газет и журналов я знал, что там, на Западе, чем миллионер богаче, тем он скромнее кушает: ну там кисель, кашку овсяную, сухарики.

Читать дальше