Анатолий Трушкин - Пятница, 13 число (сборник)

Что-то много стало людей, похожих друг на друга. Конечно, едим одно и то же… только разной свежести, в Интернете на одни и те же сайты заходим – «Одноклассники» и «порнография», – ужасы по телевизору смотрим одни и те же, даже голосуем все время за одних и тех же.

Еда очень сказывается. У нас один из подъезда весной дачу купил, а оказалось, рядом с пасечником. Подружились. У него теперь мед на завтрак, на обед, на ужин.

Осенью смотрим – вылитый Лужков. Даже на лбу появился след, как от кепки, хотя он всю жизнь шляпу носит.

Так это слава богу, что на Лужкова похож. Он теперь с утра на рынок с двумя пустыми корзинами зайдет – через полчаса выйдет с полными доверху. Нет, он платить-то платит. Нельзя не платить. Ну как же! Нарисовал несколько купюр по сто тысяч рублей. На одной стороне Медведев в Кремле, на другой Путин в кимоно. А на просвет – вроде Путин в Кремле, а Медведев в кимоно. Такая у них степень защиты… у денег.

И что?.. Он купит на тысячу, а ни у кого сдачи с утра нет – «Ладно, берите так». Кто поумнее, конечно, дает сдачу… девяносто девять тысяч. В общем, удачно у него получилось.

А другой из нашего же подъезда купил дачу рядом со свалкой. По документам всё вокруг экологически чисто, в пределах санитарных норм, то есть по документам жить можно. Ежи, птицы, черви у них не водятся, они не знают, что там можно жить. А сосед знает, и он живет, ест, что в местном магазине продают. Ест месяц, другой. На третий смотрим на него – вылитый Гитлер: челка, усики, взгляд сумасшедший. То есть по документам Сидоров, а так – Гитлер. Не повезло ему здорово. По документам повезло, а на самом деле не очень – теперь каждый его старается толкнуть посильнее, занять у него побольше и не отдать никогда. Сейчас хочет продать дачу – а кто у Гитлера купит?

А еще один из другого подъезда стал есть только овощи и фрукты. Начал расти, лицо стало загорелое, но его теперь то и дело останавливают на улице: «Геннадий Петрович! Геннадий Петрович!» С Малаховым путают. «Скажите, пожалуйста, я что-то стал жены пугаться. Какую траву мне заварить?»

Он, чтобы отделаться, начал налево-направо советы давать. А он же не Малахов, напутал все. Многим теперь жены, кроме травы, ничего есть не дают, и конечно, они стараются его подкараулить.

Но больше еды на похожесть влияют Интернет и телевидение. Внутренний мир у всех один и тот же, проще сказать – никакой, а он сказывается на внешности. Я-то не особо в Интернете, но чую. И думал, меня не коснется. Но недавно на улице женщина подходит, говорит:

– Ты, паразит, домой думаешь возвращаться?

Я говорю:

– Я – паразит?!

Потом вижу – женщина красивая, говорю:

– Я – паразит.

Решил вернуться дня на два. Но тут к ней подходят три амбала, говорят мне:

– Отец, мы же есть хотим.

Я не стал возвращаться. Что, я ее первый раз вижу. Тем более она не в моем вкусе. В моем вкусе моя жена.

Домой пришел – она обрадовалась, руками всплеснула. Что-то она раньше никогда руками не всплескивала. И странно как-то радуется – улыбается, а глазами косит на кухню.

Я на кухню. Там на столе коньяк, шампанское, закуски разные, пирожные – в гости кто-то пришел.

Кто же это пришел к нам в гости?.. А это я пришел к нам в гости. Только я чуть помоложе меня, рубашка поаккуратнее сидит и мошна у брюк в самый раз, а не болтается по полу.

Жена растерялась – не знает, кому коньяк налить, а обоим жалко – кризис еще не кончился.

И главное – у того голос похож на мой, и он говорит ей про меня:

– Кто это?

Жена плечами пожимает, мол, первый раз вижу, ходят всякие.

Я побежал за документами в соседнюю комнату, что я – это я. Он в это время, не будь дурак, сбежал и коньяк с собой прихватил.

А задержись я где-нибудь на полчаса даже по уважительной причине… хоть у той женщины… чем бы все кончилось?

Дамы и господа, давайте питаться разнообразнее, давайте больше читать всяких хороших писателей; в Интернет надо… я извиняюсь, как в туалет – только в случае крайней нужды. С телевидением надо строго поговорить – что они несут? Духовно мы уже на нуле, уже пошло на минус.

Надо что-то делать, а то так придешь домой, а уже поздно… уже ни коньяка, ни шампанского.

Посвящается предпринимателям в области культуры

– Что с культурой?

– С культурой плохо.

– Ёпрст!

– Нравственность падает.

– Да ты что?! Ах ты, бёныть!

– Упала уже.

– Да твою мать! Да как же так?

– Не поднять уже нравственность!