Олег Солод - Партизаны. Судный день.

— А если не первый раз, так чего начинаешь? — недовольно спросил Бодун.

— Привет. Это я начинаю? Ты первый сказал.

— Олеська! — патриархальный Терентий не выдержал и хлопнул кулаком по столу.

— Да ладно, Терентий, — успокоил его фермер. — Дочку мою не знаешь? На нее стучи — не стучи…

— Вот именно, — подтвердила Олеся. — Дядя Терентий, я просто никак поверить не могу. Каждый раз приезжаю — и каждый раз не могу. Думаю, может, на этот раз образумился. Нет, я как понимаю? Построил себе дачу — хорошо. Приезжай на лето, живи. Но чтобы годами, в полном одиночестве?!

— Чего это вдруг — в одиночестве? — фермер показал на Терентия. — А это кто ж, по-твоему? Привидение?

— Нет, дядя Терентий, вы не подумайте чего, — оправдалась девушка, — я к вам очень хорошо отношусь, но, вы меня извините, променять город…

— Олеська, все, — прервал ее Бодун. — Кончай агитацию. А то мы сейчас с тобой опять разругаемся. Я психану, ты психанешь… И потом, если тебя мое одиночество беспокоит, — можешь успокоиться. Уже не один.

Олеся с интересом подняла брови.

— Не один? Это что-то новое. Нет, правда, это действительно сюрприз. И кто же она? Хорошенькая поселянка?

Теперь уже Бодун гневно нахмурил брови.

— Олеська! Что ты несешь?!

— Не угадала? А кто?

— Да есть тут одни, служивые… Армия к нам вернулась, — пояснил Терентий.

— Армия вернулась? Что это значит?

— То и значит, — сказал отец. — Тут недалеко заброшенный военный городок был. Да ты знаешь. Сейчас туда «партизанов» прислали.

— Каких еще партизанов? — спросила девушка, явно не знакомая с военной терминологией.

— Двухмесячники. На сборы приехали. Нормальные ребята. Там кого только нет. Директор компьютерной фирмы, строитель, актер даже.

— Актер? — заинтересовалась Олеся. — Здесь, в лесу? Отпад.

— Слышал? — Бодун повернулся к Терентию. — Это их в городе теперь так говорить учат.

— Папка, перестань, — отмахнулась девушка. — Сейчас все так разговаривают.

— Все? — не унимался отец. — Что-то я от них таких слов не слышал. И, между прочим, тоже могли бы в город уйти, начальству нажаловаться. Их же без ничего сюда забросили. Еды на один день дали — и все. А тут — одни развалины. Электричества нет… Да вообще ничего нет. Но эти остались. Сами своими руками все обустраивают. Уже и ток себе провели, и едой себя обеспечили.

— Обеспечили? — взвился Терентий, которому мимоходом наступили на больную мозоль. — Ты, Михалыч, случайно не забыл, кто их обеспечил? Не слушай батю, Олеська. Пустой народ. Только знай себе грабют. Вот меня взять. Первого дня, как пришли — ящик гвоздей им отдал, стекло оконное…

Олеся не обратила на слова старика никакого внимания.

— Папка, но это же супер! Крутой экстрим! У нас по телевизору народ выбрасывают на необитаемый остров без ничего. Так люди чего только не делают, чтобы их туда взяли! А тут — на халяву! Отпад! — История о «партизанах» так раззадорила Олесю, что импульсивная девушка решила немедленно завязать с ними знакомство. — Ты говоришь, заброшенный городок? Папка, я сейчас туда смотаюсь.

— Ты что? И думать забудь! — запротестовал Бодун.

Но справиться с дочкой ему было не по силам.

— Папка! Я же заснуть не смогу, пока сама все не увижу! Я быстро, — девушка пулей выскочила из-за стола.

— Олеся! — крикнул ей вслед Бодун, но поздно.

— Я скоро вернусь! — с улицы донесся удаляющийся треск мотоцикла.

Бодун посмотрел на Терентия и беспомощно развел руками.

— Видел, Терентий? Никакого сладу нет. — Он с досадой махнул рукой. — Давай-ка мы с тобой выпьем, что ли.

Оба опрокинули по стаканчику. Хитрый Терентий моментально придумал новый план по привлечению фермера на свою сторону. Он украдкой посмотрел на ушедшего в свои думы Бодуна и осторожно сказал:

— Михалыч, что я тебе скажу… Только не серчай, а пропала девка.

— Ты что несешь, старый? — вытаращился тот. — Из ума выжил?

— С ума — не с ума, а дело говорю. Сам прикинь. Коли уж Никаноровна не устояла, куды твоей молодой? Там народ видный. Один этот ученый чего стоит. Как глянет на бабу, у той сразу титьки торчком. Или энтого взять, актера. Давеча рассказывал, в театре играет. Какого-то Зайцева. Главная роль. Куды ж твоей устоять? Молодая, глупая. Окрутят в момент.

— Да перестань, — произнес Бодун, но уже с явным беспокойством. — Там цивилизованный народ, — довольно неуверенно добавил он.

Терентий притворно вздохнул.

— Мое дело — сказать, а там уже сам решай. Вон, Алена, на что боевая баба, а и та… — ввернул он.