Григорий Горин: Тот самый Мюнхгаузен

Баронесса(испуганно). Не смей!.. Он утверждает, что это – работа Рембрандта.

Феофил.Чушь собачья!

Баронесса.Разумеется!.. Но аукционеры предлагают за нее десять тысяч.

Рамкопф.Так продайте.

Баронесса.Продать – значит признать, что это правда. (Закрывает картину вуалью.) Успокойся, Фео!

Входит Бургомистр. На нем дорожный костюм, он только что вернулся из Ганновера.

Бургомистр.Добрый вечер, господа! (Целует руку Баронессе.) Вы, как всегда, очаровательны! (Пожимает руку Рамкопфу.) Видел вашу новую карету, Рамкопф: красное дерево, синий бархат – бездна вкуса! (Кивнув Феофилу.) Как дела, корнет?.. Вижу, что хорошо!

Баронесса(мрачно). Судя по обилию комплиментов, вы вернулись с плохой новостью.

Бургомистр.Ну почему?.. Все не так плохо, господа, все не так плохо… Я имел долгую беседу с судьей Ганновера, а тот имел долгую беседу с епископом, а тот тоже имел предварительную беседу с каким-то очень важным лицом…

Феофил(мрачно). Вероятно, с богом?

Баронесса(сердито). Фео!..

Бургомистр.Да, мой друг, может быть, может быть…

Рамкопф.Ну и что они все решили?

Бургомистр.Судья считает, что, к сожалению, пока нет достаточных оснований для конфискации поместья барона и передачи его под опеку наследника.

Рамкопф.Нет оснований? Человек разрушил семью, выгнал жену с ребенком!

Бургомистр.Насколько я знаю, они сами ушли.

Баронесса.Да! Но кто может жить с таким человеком?

Бургомистр.Видите, фрау Марта – может…

Рамкопф.Но ведь это – любовница! Господа, давайте уточним! Имеешь любовницу – на здоровье! Все имеют любовниц. Но нельзя же допускать, чтобы на них женились. Это аморально!

Бургомистр.Вот тут-то мы и подошли к самому печальному сообщению: его величество герцог удовлетворил прошение барона о разводе.

Баронесса(упавшим голосом). Не может быть!

Бургомистр.К сожалению! Последнюю неделю его величество находился в некоторой конфронтации с ее величеством… Говорят, она его застукала с какой-то фрейлиной, и это было нечто ужасное… (Делает многозначительный жест.) Будучи в некотором возбуждении, герцог подписал несколько прошений о разводах со словами: «На волю! Всех – на волю!..» Теперь, если духовная консистория утвердит это решение, барон может жениться во второй раз…

Феофил.Так! Доигрались! (Рамкопфу.) Вы по-прежнему отказываетесь от дуэли?

Рамкопф.Да подождите, Феофил!

Феофил.Ждать больше нельзя! Если вы отказываетесь, я сам его вызову. Вы будете моим секундантом.

Рамкопф.Ни в коем случае!

Феофил.Почему?

Рамкопф.Во-первых, он убьет и секунданта, во-вторых…

Баронесса(властно). Прекратите! (Бургомистру.) Он не имеет права жениться. Сумасшедшим нельзя жениться! Это противозаконно. И вы как бургомистр обязаны это запретить!

Бургомистр.Баронесса, понимаю ваш гнев, но что я могу сделать? Объявить человека сумасшедшим довольно трудно. Надо иметь веские доводы.

Рамкопф.Хорошо! Сейчас я вам прочту один документ, и вы честно скажете, составлен ли он человеком в здравом рассудке или нет? (Достает из кармана бумагу.) Это я стащил в доме барона…

Феофил.Ужасно! До чего мы докатились: дворянин стащил бумажку!

Рамкопф(нервно). Да помолчите вы, наконец! Какое нетерпение… Вылитый отец!.. Итак!.. (Читает.) «Распорядок Дня барона Карла Фридриха Иеронима фон Мюнхгаузена на тридцатое мая тысяча семьсот семьдесят шестого года…»

Бургомистр.Любопытно!

Рамкопф.Весьма!.. (Читает.) «Подъем – шесть часов утра!» (Многозначительный взгляд в сторону Бургомистра.)

Бургомистр.Ненаказуемо!

Рамкопф.Ну, знаете ли…

Бургомистр.Нет, я согласен, вставать в такую рань для людей нашего круга противоестественно, но…

Баронесса.Читайте дальше, Генрих!

Рамкопф(читает). «Семь часов утра – разгон облаков, установление хорошей погоды…» Что вы на это скажете?

Бургомистр.Дайте-ка… (Берет бумагу.) Действительно – «разгон облаков»… (Взглянув в окно.) И как назло, сегодня чистое небо…

Феофил.Вы хотите сказать, что это его заслуга?