Irag Pezechk-zod - Дядюшка Наполеон (пер. Н.Кондырева, А.Михалев)

– Дустали закопали под этим шиповником!

Сыщик властно приказал Маш-Касему:

– Лопату и мотыгу!

Маш-Касем испуганно покосился на дядюшку. А дядюшка с пеной на губах яростно схватил сыщика за воротник и закричал:

– Вы что это задумали? Хотите мой шиповник выкорчевать?!

Теймур-хан вырвался из дядюшкиных когтей и заорал:

– Молчать! Выполняйте мой приказ!… Получено абсолютно четкое показание!… Лопату и мотыгу! Быстро, немедленно, срочно, точно! Совершенно ясно, что тут недавно копали!

Дрожа от гнева, дядюшка пригрозил:

– Если вы только дотронетесь до моего шиповника, я вам мотыгой голову размозжу!

– Ах вот как?! Прекрасно!… Убийство… сокрытие трупа… препятствия, намеренно чинимые в ходе расследования… оскорбление должностного лица и нанесение ему телесных повреждений при исполнении служебных обязанностей… а теперь и подготовка к убийству представителя закона… Молчать! С этой минуты вы тоже под арестом!… Молчать!

Сыщик нагнал на всех страху. Побледневший Шамсали-мирза взял дядюшку за руку и заставил сесть на каменную скамейку. В наступившей тишине инспектор повернулся к Маш-Касему:

– Молчать! Где мотыга?

– Э-э-э… Зачем мне врать?! До могилы-то… Нужно, чтоб сначала мне мой хозяин приказал, тогда и принесу…

Сыщик взбеленился:

– Что? Моего приказа тебе недостаточно?… Убийство… Сокрытие трупа… уклонение от выполнения приказов представителя…

Стук в ворота прервал его. Инспектор вздрогнул и прижал палец к губам:

– Молчать! Всем молчать! Дышать запрещается!… Открывай ворота, но очень медленно!… Если подашь хоть малейший знак, пеняй на себя!

И он на цыпочках двинулся к воротам вслед за Маш-Касемом. Едва большие ворота чуть приоткрылись, как сыщик весь подобрался, словно готовясь прыгнуть на входящего. Но увидев, кто это, он выпрямился и закричал:

– Болван! Кладезь тупости! Где тебя до сих пор носило?

Вошедший был одет в потрепанный штатский костюм. Он щелкнул каблуками и, вместо того чтобы по-человечески поздороваться, приложил руку к шляпе с полями:

– Здравия желаю!

Теймур-хан несколько минут пошептался у ворот с этим человеком, затем вместе с ним подошел к примолкшей толпе допрашиваемых.

– Молчать!… Распоряжения моего помощника, практиканта Гиясабади выполнять так же беспрекословно, как мои собственные!

Маш-Касем с волнением устремился к новому гостю:

– Вы из какого Гиясабада будете? Из того, что под Кумом?

– Да. А что?

– Добро пожаловать! Я любому, кто из Гиясабада, рад сердечно! Я сам ведь оттуда родом!… Как здоровьечко?… Поживаете-то как? Не болеете?… Радость-то какая! А где вы в Гиясабаде…

Окрик побагровевшего от злости сыщика не дал ему договорить:

– Молчать! Вместо того чтобы языком молоть, принеси своему земляку мотыгу!

– Господин начальник, чего мне врать?! До могилы-то… Мотыга у нас сломалась, я ее чинить отдал!

Сыщик с ядовитой улыбочкой процедил:

– Поразительно! Поразительно! Значит, сломалась мотыга, чинить отдали?… Не иначе как пробки в ней перегорели, да? Отвечай! Быстро, срочно, немедленно, точно! Отвечай! А может, у нее маятник оторвался? А?

– Ей-богу, зачем мне врать?! Я грамоты не знаю, мне вас и не понять… У нее посредине… то есть сбоку… Вот, скажем, это мотыга, да? А там, где железяка к палке крепится… Здесь, значит, сама железяка, а тут вот палка…

– Молчать! Той бы палкой да тебя по башке! Издеваешься?! Молчать!…

Дядюшка собрался вмешаться, но не успел еще сказать ни слова, как сыщик опять заорал:

– А вы… молчать! Практикант Гиясабади! Наверняка у них в сарае есть мотыга. Беги, принеси!

Шамсали-мирза хрипло запротестовал:

– Инспектор! Это нарушение неприкосновенности жилища и посягательство на частную собственность! Вы понимаете, что вы делаете?!

– Молчать! Когда ваш брат посягал на неприкосновенность личности несчастного, безвинно убиенного, он об этом не думал? Молчать!

Асадолла-мирза крикнул:

– Моменто, моменто! Он же вполне серьезно приписывает мне убийство этого ишака, провались тот пропадом вместе со своей неприкосновенностью!

И снова последовал окрик:

– Молчать!

Практикант Гиясабади, который, не обращая внимания на протесты присутствующих, отправился на поиски мотыги, вернулся и щелкнул каблуками:

– Докладываю: дверь сарая заперта!

Сыщик протянул руку к Маш-Касему:

– Ключ!

– Ей-богу, зачем мне врать… Ключ от этого сарая…

– Может, в ключе тоже пробки перегорели и его тоже отдали в починку?