Олег Рыков - Разговорчики в строю №2

Вскоре по техническим причинам Якову Яковлевичу пришлось отказаться от просмотра передачи «Аэробика». К исходу второй недели, глядя на абсолютно бесполую дикторшу программы «Время», он задумчиво, как бы про себя, спросил: «Интересно, а в рот она берет?».

Стало ясно, что капитана Любомирского надо спасать. Предложение посетить одну из гарнизонных маркитанток он отверг: «Нельзя мне, мужики, жена все равно дознается, гарнизон ведь, он как деревня: я еще подумать не успею, кого бы мне это…, а уже слух пошел! Из-за этого из Буратиновки и уехали…»

В «чудильнике» был буфет. Заправляла им Надюша — женщина неопределенного возраста и страховидной внешности, к тому же хромая. Днем она торговала страшненькими бутербродами, рыбными консервами и вареными яйцами, а ночью снабжала жаждущих водкой из-под полы. Жила она в комнате рядом с буфетом.

И вот, эта самая Надюша начала делать недвусмысленные авансы Якову Яковлевичу. Мы обрадовались: «Давай, Яков, действуй, и женщине хорошо, и тебе облегчение, да и нас она, может, такой отравой больше кормить не будет…»

— Да вы что! — замахал руками Яков, — она же страшная, как… как… как вся моя воинская служба!

Заканчивалась третья неделя холостой жизни Якова Яковлевича. По случаю пятницы в «чудильнике» накрыли поляну. Выпили по первой, потом по второй. Разговор вяло крутился вокруг служебных проблем, потом сказалось присутствие Любомирского, и заговорили о сексе. Кто-то достал набор порнографических карт. Яков Яковлевич стасовал колоду, изменился в лице и вышел.

Вскоре обнаружилось, что закончилась закуска. Внимательный анализ ситуации показал, что ее еще и нечем запить. Скинулись по десятке, и я привычной тропой отправился к Надюше.

На первом этаже в коридоре лампы не горели и я, спустившись с лестницы, увидел у дверей буфета расплывчатую тень. Тень царапалась в дверь и что-то бормотала. Я прислушался.

— Надюша, открой, это я, Яша, я к тебе…

— Что ты, Яша, уже поздно, я спать легла, неудобно…

— Надюша, я тебя хочу, то есть, это… люблю, открой, а?

— Да ты что, соседей перебудишь, уходи, — кокетничала Надюша.

Изнывающий от страсти Яков топтался у двери, и вдруг его озарило. Он опять постучал в дверь, нагнулся к замочной скважине и прогундосил:

— Пусти, а то закричу!!!

— Вот что, Паша, — сказал зам комэска по ИАС, разливая по последней, — поживи-ка ты у меня. Кошака покормишь, цветы польешь, ну, и вообще, посмотришь, чтобы братья-туркмены квартиру не раскулачили. Согласен? Ну, и отлично.

На следующий день самолет унес счастливых отпускников в Россию, а старший техник Павел Антохов отправился стеречь командирскую квартиру.

Зам комэска в Марах служил долго, поэтому успел обрасти бытом. Антохов, не торопясь, со вкусом принял душ, врубил форсаж на кондиционере и перетащил постель с сиротского диванчика на супружеское ложе своего прямого начальника.

— Хорошо быть майором, — подумал Антохов, сладко потягиваясь. — Баба у него, правда… не того… страшноватая, ну, это дело такое… Зато, вон, быт налажен и вообще…

Из кухни заявился кот, прыгнул на кровать, устроился у Антохова в ногах и замурлыкал.

— Да, баба определенно требует замены, люстру вот надо бы сменить, обои кое-где вытерлись, — хозяйственно подумал Антохов, — а так… ничего… Мысли его путались.

Внезапно кот дико зашипел и, как белка-летяга, метнулся с дивана на шкаф.

— Ты что, охренел, что ли, животное дикое?

Антохов приподнялся на локте и вдруг краем глаза уловил какое-то движение на полу. Приглядевшись, Антохов чуть не взвыл от ужаса. Змея! Здоровенная! Он вихрем слетел с кровати и стремительно оделся.

Змея исчезла. Куда эта тварь девалась? Антохов огляделся. Уютная квартира мгновенно изменилась. В темных углах копошились клубки змей, змеи угадывались также под диваном, за телевизором и на подоконнике среди цветов.

Обмирая от ужаса, Антохов подобрался к выключателю и включил свет. Тени исчезли, количество змеиных мест сократилось, но куда девалась та, первая, было все равно непонятно. Делать было нечего. Вооружившись трубкой от пылесоса, Антохов принялся обследовать квартиру. Кот, заняв господствующую высоту на шкафу, внимательно наблюдал за поисками. Его глаза полыхали зеленым.