Не подумайте чего, отнюдь не жадность двигала офицером! И даже не чувство вины перед женой и дочкой, что не смог нынче поехать. Просто наложились друг на друга остатки того чувства умиротворённости и единения с природой, что он испытал, сидя под деревом среди вдумчиво употребляющих янтарный напиток, чувство неловкости перед человеком, которому он собирался, может статься, нахамить. Да много чего наложилось и совпало! Выходной, жара, окончание ремонта. Да и дочка будет, несомненно, рада. И этот человек с глазами ребёнка, уверяет, что хомячки просто чудесно уживаются в любой квартире и совершенно не приносят хлопот.
В обмен на мятый влажный рубль, вручённый с некоторым даже трудом этому милому человеку, капитан оказался владельцем целого выводка симпатичных и, несмотря на жару, очень бодрых и активных животных, похожих на разноцветных бесхвостых мышей. От мысли упаковать их в валявшийся рядом дырявый полиэтиленовый пакет пришлось отказаться ввиду того, что пока он ловил очередного юркого зверька среди пыльной травы, его собратья в пакете либо умудрялись протиснуться наружу через не такую уж маленькую дырку, либо начинали грызть пакет, либо заворачивались в него и начинали задыхаться. Пересчитать их никак не удавалось, тем более поймать. Парень в стройотрядовской кепке, уже допивший свой пакет, помог в отлове, складывая «добычу» в ту самую кепку, но пара штук наверняка скрылась, по-пластунски передвигаясь в траве. Отловленных пришлось ссыпать в фуражку за неимением другой свободной ёмкости. Их было не менее десятка, и капитан с лёгкостью презентовал парню парочку. Оставшиеся были слишком увлечены исследованием внутренностей фуражки, чтобы заметить исчезновение сородичей. Этого занятия им хватило примерно до угла ближайшего дома. Именно там один из оставшихся как альпинист влез на скользкий козырёк, оттуда перебрался на руку офицера и, цепляясь за обильную волосяную поросль, полез вверх по руке. Движение руки, которое стряхнуло «альпиниста» обратно в фуражку, одновременно подбросило из неё пару других, которые упали на асфальт, полсекунды обнюхивали новую для себя среду, а затем рванули в противоположных направлениях. Пришлось поставить бидон с пивом и опять ловить шуструю парочку. Процесс отнял несколько минут, в течение которых неустойчиво поставленный бидон накренился, и часть пива вылилась в дорожную пыль. Обратная дорога к дому отняла вдвое больше времени, ибо постоянно приходилось отвлекаться на копошащуюся в фуражке живность.
Войдя в квартиру, капитан с видимым облегчением вывалил их всех в стальную кухонную раковину. Пока он переодевался-умывался, хомяки отчаянно пытались покинуть своё узилище, но отвесные высокие (для хомяков) стенки были серьёзным препятствием. Но пёстрая ватага не растерялась, и к тому моменту, когда капитан вернулся на кухню, в раковине суетились только две особи. Задние лапы третьей торчали из отверстия стока, оказавшегося достаточно проходимым для хомяков. Если бы не сифон слива, который хомяки забили своими телами, ушли бы все!
Судорожное откручивание пластикового сифона (они ж захлебнутся!) привело к тому, что из сломанной пластиковой трубы вместе с потоком сгнивших очисток и гадостной слизи вывалились семь испачканных, осклизлых от грязи грызунов. Восьмого, застрявшего в трубе, пришлось выдувать. Силы лёгких офицера оказалось достаточно, и застрявший хомячок с отчётливым хлопком вылетел из трубы и улетел через приоткрытую дверь в комнату, где и приземлился с лёгким всплеском. Этот звук озадачил и насторожил хозяина. В ходе недолгого поиска хомячок был обнаружен в пластиковом ведёрке с остатками обойного клея.
Холодная вода из-под крана плохо отмывает обойный клей. Хомячок, находящийся в состоянии глубокого шока, безропотно сносил водные процедуры и только мелко дрожал. Капитан решил, что он замёрз, и решил согреть его феном. Положив пациента в стоящую на столе вазу, он направил на него струю горячего воздуха. Хомячок со слипшейся от клея и лишь частично отмытой шкуркой под струёй дующего ему в морду воздуха был похож на парашютиста, какими их показывают по телевизору при исполнении затяжных прыжков. Он сощурил свои глаза-бусинки, судорожно сжал лапки на краю вазы и смотрел на офицера вызывающе презрительно. Этим выражением мордочки он был похож на японского лётчика-камикадзе в момент атаки. Хомякадзе, блин! Внезапно хомякадзе разжал лапы, и подхваченный мощным воздушным потоком, кувыркнулся в воздухе, перелетел стол и сгинул в груде обойных обрезков.
Читать дальше