Михаил Крюков - Разговорчики в строю. Лучшее за 2008-2009 годы

«Живой!» – отлегло у старлея. Рядом, комично повторяя позу часового, лежали Дик и Дембель и тоже синхронно крутили мордами. Не добежав пару шагов, начкар плюхнулся на живот, и проскользив по траве, вдавил голову часового в землю. Затем очень осторожно, сначала стволом пистолета, а потом глазами заглянул в овраг. В овраге не было ничего. Нет, там конечно было чего . Там были две раздавленные пластмассовые бочки, несколько поломанных столов из учебного класса, с десяток насквозь проржавевших шар-баллонов, ещё какой-то хлам. Но вот кроме этого там не было ничего. И никого. И спрятаться там не мог никто, будь он чуть крупнее ежа. Старлей перевёл взгляд выше. На том краю оврага за колючей проволокой простиралось колхозное поле.

Вот на нем точно не было ничего и никого. До самого горизонта. Старлей поднялся, сзади по бетонке прогрохотало множество сапог.

– Проверить остальные посты! – не поворачиваясь, распорядился начкар. Сапоги угрохотали обратно.

– Докладывай,– обратился старлей к часовому.

Доклад был короток. Часовой проверял печати на дверях сооружения номер семь. Услыхал в овраге выстрел, дослал патрон в патронник и побежал к оврагу. Из-за того воооон дерева заглянул в овраг. Ничего не увидел, но на всякий случай лёг на землю и подполз к оврагу. Всё.

Начкар взял у часового подсумок и карабин. Все патроны были на месте, выстрелом от карабина не пахло. Старлей вытащил шомпол, и, намотав на него свой носовой платок, поелозил в стволе.

Масло, никакого нагара. Подошедший разводящий доложил, что на остальных постах всё в порядке. Начкар распорядился продолжать службу и пошёл к караулке.

Второй выстрел раздался, когда старлей взялся за ручку двери. Всё повторилось, за исключением того, что часовой стоял под деревом с карабином на плече, Дик лежал рядом, а Дембель умывался, сидя на пеньке. Начкар молча глянул на часового, часовой так же молча пожал плечами.

До вечера было ещё три выстрела. Ночь прошла спокойно, зато завтра выстрелов было уже семь.

Вечером четвёртого дня на построении командир сказал, что, дескать, он конечно понимает, бессмысленность вопроса, но все-таки спросит. Нет ли на дивизионе желающих съездить в отпуск суточек так на десять, предварительно раскрыв страшную тайну овражной стрельбы?

Строй замер. Тишину нарушил зампотех, грустно сообщив, что ждёт отпуска уже третий год. Поэтому завтра после утренней поверки он сбегает в овраг и там застрелится.

Назавтра после обеда к командиру подошёл ефрейтор Акимов, и, спросив разрешения обратиться, тут же обратился. С вопросом. Не знает ли тащ подполковник, в какое время отправляется поезд на малую родину Акимова город Крыжополь?

– Рассказывай, – потребовал командир.

– Никак нет. Надо показать.

Свистнув того самого старлея-начкара, командир пошёл за Акимовым на позицию. Дик с Дембелем тут же обеспечили сопровождение. В овраге Акимов показал на поломанный, косо стоящий стол. Сделанная из толстой фанеры столешница была переломана пополам. Кусок валялся отдельно, но нижний слой фанеры торчал приблизительно на полметра за край излома.

Акимов оттянул пальцем кусок и отпустил. Раздался сухой треск пистолетного выстрела. Командир глянул на старлея. Тот кивнул и сам несколько раз щёлкнул фанерой. Потом кивнул уже совсем уверенно.

– И кто… – начал было командир, но тут Дембель внёс ясность. Запрыгнув на край стола, он проехал на попе сначала по столешнице, а потом по куску фанеры и приземлился на гору прошлогодних листьев. Раздался выстрел, а Дембель гордо посмотрел на присутствующих. Дескать, ну как я?

Помолчали. Командир повернулся к Акимову:

– Тебе ведь домой уже? Иди, собирайся, завтра едешь в отпуск с последующей демобилизацией.

Акимов умоляюще посмотрел на командира.

– Таааащ подполковник, а нельзя сначала в отпуск, а потом на дембель?

– Так ведь послужить придётся?

– Послужим!

Командир усмехнулся.

– Ладно, раз обещал, но смотри, поймаю кого – дембель в июле через губу.

– Да хер там… Ой, тащ подполковник, извините, я не то… Да мы и не думали…

Старлей в голос заржал. Командир подавил смех.

– Вот поймаю, тогда посмотрим там или не там.

Всё закончилось благополучно, отвальная прошла тихо. Только наутро у дедов и дембелей были красные глаза и докладывали они как-то в сторону. Коту Акимов привёз из отпуска много рыбных консервов и большой кусок сала, а Дик получил целую посылочную коробку копчёных костей.