Дмитрий Ненадович - Удивительные путешествия по Египтотурции (сборник)

Как уже отмечалось, мощей святых в монастырях нет (по крайней мере, так утверждают местные священники) и преклоняются прихожане и паломники местам первоначальных захоронений преподобных. В монастыре святого Антония прихожане и паломники имеют возможность поставить свечи в песок на месте его захоронения, а в монастыре святого Павла над тем местом, на котором святому вырыли могилу львы, стоит саркофаг, к которому прихожане и паломники имеют возможность приложится. Конечно же, и в первом, и во втором случае постоянные прихожане и паломники просят о чём-нибудь сокровенном этих замечательных святых. Но это всё, опять же, интимные вопросы вероисповедания. Ежели российский турист исповедует другую веру или вообще никакой веры не исповедует (может он какой-нибудь воинствующий атеист), тогда он должен будет ощутить то трепетное колебание души, которое обычно чувствует неравнодушный к истории человек, соприкасаясь со стариной (а иначе зачем этот странный человек сюда приехал?) В такие минуты любознательный и не лишённый фантазии российский турист как будто вступает в какую-то необычную связь со временем и проваливается на шестнадцать веков назад. И, до сих пор, строго не доказано, кто же из туристов выбрал для себя более правильную линию поведения. Достаточно вспомнить анекдотичный спор атеиста с верующим, в финале которого атеист говорит: «Ладно, давай допустим на время, что Бог существует… Вот представь, что попали мы с тобой на Страшный суд. Господь посмотрит в мои ясные глаза и скажет: „Иди в рай, раб Божий Сергий, ибо не ведал ты, что творил!“ А посмотрит Господь в твои бегающие глазёнки и сразу же разразится гневом праведным: „А ты, раб Божий Алексий — в Ад! Ибо верил ты, а значит знал, что можно и что нельзя, но всё равно такое непотребство вытворял!“»

И если турист верующий, да ещё любознательный, то можно ожидать возникновения синергетического эффекта. И тогда этого туриста будет очень тяжело отловить на территории монастыря для отправки обратно в «хотель».

А что? Прожить в обители какое-то время — это вполне реально. На территории обоих монастырей есть источники со святой водой и шумят оливковые рощи. Но рощи очень маленькие. Тем не менее, в монастыре торгуют оливковым маслом и употребляют оливки в пищу. Сразу видно, что одной рощицей этого не обеспечить, и тогда арабский гид, выдающий себя за копта, потупив глаза, расскажет туристам, что оливки выращиваются в рощах при разбросанных по всей стране коптских церквях, а потом поставляются в монастырь для продажи. В церковь туристы точно не поедут, а в монастырь — возможно… Из Хургады экскурсия организуется один раз в неделю, и то с трудом удаётся заполнить один автобус. Зачем туристам всю ночь ехать до монастырей, когда можно за полчаса доехать до места, где демонстрируется танец живота? Но, хоть и раз в неделю, автобус с туристами всё же приезжает. И туристы покупают масло, а все вырученные от продажи оливок средства отдаются церквям. Наверное, не все отдаются — лукавит гид. Всё-таки кругом бушуют рыночные отношения. Даже внутри монастырских стен. И нет сомнений, что перепадает что-то и самим монастырям. За, так сказать, торгово-посреднические услуги.

Особый интерес может вызывать у туристов (не будем забывать, что некоторые из них являются паломниками) богослужение по-коптски. Возможно, что это уже не по-коптски, а по-арабски. Неизвестно, потому что не с чем сравнить. Может арабы, претендующие на звание «коптов», полностью переняли у них традиции, а может, как всегда: вначале приобщились, а потом переделали всё на свой арабский манер. Скорее всего — второе, потому как во время проведения литургии в храмах царит шум, гам и поются какие-то весёленькие песенки. Во время исполнения песенок выполняются какие-то странные подпрыгивания: как будто все присутствующие одновременно захотели в туалет по малой нужде, но уйти не могут, потому как — служба. Женщины покрывают голову только во время литургии, а в другое время так же, как и не православные христианки трясут причёсками пред образами, разбрасывая кругом запутавшиеся в длинных волосах грехи. Записок с требами коптские священнослужители не принимают. В обмен на деньги, лишь соглашаются их куда-то там положить. Куда они собираются положить, ещё предстоит разобраться знающим арабский язык туристам. Ни английский, ни, тем более, русский языки тут почётом не пользуются. А может, всё же, именно таковы были порядки, и именно так проходили богослужения в раннехристианских церквях, а греки впоследствии взяли и всё усложнили? Ответ скрыт многовековым временем. Хотелось бы ещё многое узнать, но за один день вряд ли это возможно, да и имеются большие сомнения по поводу того, что сможет ещё чего-нибудь рассказать туристам гид-араб, старательно маскирующийся под копта. Такое впечатления, что все они старательно заучивают написанный кем-то единожды текст и затем озвучивают его туристам. И всё — ни в право, ни в лево. В ответ на дополнительные вопросы начинают нести такую откровенную чушь, что желание их задавать сразу же отпадает. Но на один день надо бы съездить. Нанести чувствительный удар по «олл инклюзиву»: за целый день борцам с этим злом будет предложена краюха пресного монастырского хлеба в подарок и неограниченное количество святой воды из источников. И многие поймут, что большего-то, оказывается, и не надо. Хотя бы какое-то время этим вполне можно обойтись.