Лео Таксиль - Священный вертеп

Папа Николай второй умер во Флоренции в июле 1061 года.

Коснемся мимоходом одного случая фанатизма, который ярко рисует падение человеческого разума под влиянием мистических нелепостей, узаконенных церковными догмами. Во время понтификата Александра второго, вступившего на папский престол после Николая, в Лучеольском монастыре, в Умбрии, жил отшельник святой Доминик, прозванный кольчугоносцем, ибо он вместо вериг носил железную кольчугу. В монастыре жило восемнадцать человек, пили они только воду, совершенно отказались от мяса и масла, вареные овощи позволяли себе лишь по воскресеньям; в остальные дни ели один хлеб, да и то в очень малом количестве. Кроме того, они обрекли себя на полное молчание, и лишь по воскресеньям, между вечерней и всенощной, по ходу службы обменивались несколькими словами.

Святой Доминик считал этот режим недостаточно строгим и увеличил свои постные дни, подвергая себя жесточайшим мучениям. Зимой он спал перед дверью кельи в одной рубахе, связанной из железной проволоки, укрываясь панцирем; он терзал себе лицо и все тело колючими шипами. Как-то раз, представ с окровавленным лицом перед аббатом, он бросился к его ногам с воплем:

– Отец мой, я согрешил тяжко, наложи на меня суровую эпитимию.

Этот святой юродивый вместе с хлебом позволил себе съесть несколько листьев!

Доминик молился, сложив руки в виде креста, прочитывал двенадцать псалмов по восемьдесят раз, прибавляя к ним гимны и литании.

Отличное упражнение!

За несколько лет до смерти, убедившись, что ремни из кожи жестче, чем прутья, он принялся истязать себя ими. В конце концов кожа стала черной, как у негра, от рубцов. Под кольчугой он носил также восемь железных обручей, впивавшихся в его тело.

Утверждают, что этот помешанный прожил очень долго. Уж не оттого ли, что он соблюдал «железный режим»? Вместо того чтобы поглощать белок, лимонную кислоту или другие приправы, он постепенно вгонял в свой организм железную нитку, кольцо из того же металла. Возможно, такая процедура и полезна, но мы не осмеливаемся предлагать ее нашему читателю. Среди «отцов пустыни» многие отшельники приобрели исключительную репутацию святости отчасти благодаря тем неслыханным мучениям, которым они себя подвергали, отчасти благодаря чудесам, приписываемым им. От тяжких истязаний страдал также и их разум, и потому неудивительно, что у этих людей были видения, галлюцинации, принимаемые ими за действительность. Это способствовало еще большему помешательству и без того расстроенного рассудка.

Обычно избрание каждого нового папы происходило с согласия германского императора. Несмотря на то что римлянам не раз уж приходилось горько расплачиваться за непослушание королям Священной Римской империи, они после смерти Николая второго попытались провести независимые выборы. Монах Гильдебранд, с которым мы уже познакомили читателя, решил, что юный возраст короля Генриха позволяет римскому двору самостоятельно выбрать папу. Большинство кардиналов и епископов поддержало Гильдебранда, но графы Тосканелли и другие знатные феодалы, чьи интересы шли вразрез с интересами духовенства, выступили на сей раз в роли защитников императорского престижа, а так как они имели веский аргумент – сильную армию, то Гильдебранд не посмел им противиться!

Впрочем, он попытался использовать декрет Николая второго, согласно которому первосвященники должны были избираться из высших чинов римской церкви; только в том случае, если в Риме не окажется ни одного клирика, достойного стать наместником Христа на земле, позволялось избирать иностранного священника, указанного императором. Гильдебранд отправил в Германию нескольких послов к императрице Агнессе, матери короля Генриха и регентше империи, с просьбой разрешить созыв конклава для избрания папы на основании декрета Николая второго.

Через три месяца делегаты вернулись, не добившись аудиенции у Агнессы. Тогда Гильдебранд решил действовать на свой страх и риск: он призвал в Рим норманнские отряды, затем созвал кардиналов и преданных ему вельмож и предложил им возвести на престол Ансельмо, епископа Луккского. Ансельмо провозгласили папой под именем Александра второго.

Бессильная помешать этому избранию, феодальная партия во главе с Тосканелли, в свою очередь, отправила послов к императрице. Хлопоты увенчались успехом: был созван собор, низложивший Александра и провозгласивший папой пармского прелата Кадала Палавиана под именем Гонория второго.