Алла Борисова-Линецкая - Дневник горожанки. Петербург в отражениях

Когда-то в Териоки отдыхала вся интеллигенция Петербурга — Валентин Серов, Александр Блок, Максим Горький… Финны до сих пор хранят память об утерянном городке и наведываются сюда целыми автобусами. И что они видят? Совсем недавно в этих местах, вблизи от Зеленогорска, располагалась старинная финская усадьба, переделанная в детский сад, где проводил когда-то лето мой сын. Однажды у покосившегося ободранного деревянного здания (а как еще могли выглядеть летние детские садики в 90-х?) остановился автомобиль, и оттуда вышел финский гражданин. Он пришел посмотреть на родовое гнездо и разбитый вокруг парк. Говорят, воспитатели плакали с ним вместе. С тех пор мало что изменилось.

Стыдно. Я бывала на финском, эстонском, латвийском побережьях. Я видела там ухоженные парки и пляжи. Или, может, Финляндия, Эстония, Латвия богаче России? Видимо, да. В чем-то явно богаче.

2011

В конце жаркого лета я была потрясена до глубины души. Выйдя в магазин, я увидела, как между нашими хрущевскими пятиэтажками — там, где сохранилась пара рядов старых деревьев (а вокруг — помойка, разруха, мусорные завалы) — вдруг начали разбивать сад.

Нет, конечно, я видела, как трудятся, например, над ландшафтами Летнего сада. С радостью наблюдала когда-то работу над Александровским парком у метро «Горьковская». И вообще, многое в городе меняется, хотя нам всегда хочется, чтобы все было лучше и краше и желательно без существенных потерь. Но никогда я не видела, чтобы в спальном районе у метро «Гражданский проспект», во дворах старых хрущевских домиков, кто-то решил украсить наш быт. Вот изуродовать этот быт страшного вида торговыми центрами и новостройками на каждом шагу — это пожалуйста.

Поймите меня правильно: я не собираюсь петь панегирики городской власти. Только что то тут, то там сограждане воевали ни на жизнь, а на смерть против точечной застройки, выстраивались в пикеты, пытались отстоять зеленые островки у домов. Вот и у нас совсем недавно стройка кипела вовсю — рядом с магазином в глубине двора взлетела вверх новая высотка. И эту стройку, шум механизмов, пыль и грязь все воспринимали как должное. Боялись, не было бы хуже, не застроили бы и небольшой зеленый островок с деревьями, на которых поселились громкоголосые вороны, которые хоть и пугали прохожих, но заставляли задрать голову вверх и полюбоваться кронами старых берез и осин.

И вдруг… случилось невероятное. Во двор пришли добры молодцы приезжего вида, а с ними дядька Черномор, то есть бригадир. Жители хрущевок напряглись — а не начало ли это очередного строительства? Но нет. Ребята начали прокладывать дорожки, застилать газоны дерном, сажать цветы, ставить вдоль дорожек вазоны, выкладывать плиткой красивые площадки, на которых появились новенькие деревянные скамейки. Публика недоумевала.

— Это кто ж так раскошелился? — вопрошала соседская бабушка, привыкшая выносить стул из дома, чтобы погреться на солнышке — скамейки у наших домов к тому времени были истреблены как класс. Дворникам надоело вытаскивать из-под них горы бутылок и прочего мусора.

— Наверно, застройщики постарались, — выдвинула свою версию мамаша с коляской, — вон там дом строят и парк заодно, чтобы, значит, была инфраструктура…

— Неправда, — крикнул им бригадир, отвлекшись от своих бригадирских обязанностей. — Муниципалы нам заказали сад, вот и делаем.

Народ уважительно притих.

Несколько дней подряд я радостно наблюдала за ходом работ. Траву обильно поливали из шланга, и она послушно зеленела. Скамейки были покрашены благородной морилкой. На дорожках появился рыжий гравий, а у входа в садик возникла табличка «Выгул собак запрещен».

— Они бы лучше написали «Алкоголикам вход заказан!», — вздохнула соседка. — Замусорят ведь, разрушат всю эту красоту. Вандалы! …А может, все-таки не захотят портить? — с надеждой спросила у меня. И я покивала, хотя сама с тоской подумала, что вряд ли.

Ребята между тем закончили свою работу в саду, свернули свои шланги, собрали инструменты, погрузились в микроавтобус и отбыли. А мы, жители соседских домов, остались. В выходные прятались здесь в тени деревьев от жары. И казалось, что ты за городом, сидишь себе на даче — тишина, запах цветов, шелест листьев… Поскольку путь в магазин пролегает как раз через садик, я стала наблюдать за происходящим. Не надеялась, честно говоря, на лучшее, а готовилась к худшему.