Елена Макарова - Фридл

Павел смотрит не на меня, а на тарелку с бутербродами.

Мне столько не съесть, давай пополам.

Нет, пойду прилягу на полчасика.

Неверным шагом Павел доходит до кровати и тут же засыпает.

Меня сейчас преследует еврейская история, она позволила мне сделать некоторые обобщения, но об этом позже. Вот несколько слов, ставших для меня большим утешением и радостью; они ободряют дух, что при нынешнем унынии просто необходимо.

«Какого бы рода наблюдения мы ни производили, следует исходить из сложного эволюционно развивающегося содержания. При таком подходе меняется вся картина. На месте средневекового ступенчатого космоса возникает единое и органическое целое, отдельное происходит из того общего, где целое является оттиском абсолютного: общее представлено отдельным, бесконечное – конечным. И речь уже идет не о различиях в родах на примере отдельных экземпляров, а о том, что многообразие индивидуумов во вселенной есть признак единого. Как в физическом, так и в духовном. Даже единая божественная мысль воплощается на Земле в естественное разнообразие религий, ни одна из которых в своем своеобразии не уничтожает другую, более того, должна развиваться в своем направлении так, чтобы в ней воплотилась часть абсолютной религии; подобно тому, как единичное может существовать лишь однажды, так и в абсолютном смысле может существовать лишь одна истина (изначально заданная!); подобно тому, как единичное проявляется в многообразии, так и единая истина в ее различных проявлениях многообразна, и именно разнообразие есть признак подлинности ее существования».

Вот аргумент против тупых последователей Гегеля, которые считают иудаизм мертвой религией. Тут, в местной школе, как рассказывал мне один учитель, пастор ведет урок Закона Божьего. И он все объясняет просто: «Бог посадил бобовое зернышко – это иудаизм. Из зернышка поднялся росток – это христианство. Бобовое зернышко умерло, дав жизнь зеленому ростку». Кто не поверит в такую складную притчу!

С появлением христианства иудаизм не прерывается и не завершается. Речь идет о нас, живых людях, жизнь и дух которых попали в затруднительное положение, и на весьма неопределенное время. Представится ли случай вывести нас оттуда? Представится! Разве что неизвестно когда.

Ты спрашиваешь, как назвать нас – нацией или народом, что есть наша вера. Я не смыслю в терминах и не стану «для порядка» давать неправильное или любое, тормозящее становление, название. Это моя позиция. Можешь поверить, что подобный процесс не остановится на полпути и не прервется по чьему-либо желанию или предвзятому мнению. Все закончится оправдательным приговором, но мысль о том, что всепоглощающая любовь, страстная, вобравшая в себя все доброе и дорогое, не помогает понять другого человека, – этому горькому осознанию не помогут ни время, ни опыт прошлых переживаний. Единственные вещественные реалии – это мои личные переживания и процесс их кристаллизации, против этого бессильны все возражения, даже под угрозой смерти. С удовольствием избавилась бы от занудства, да не вижу как!

Представления обо всем бывают более или менее ложными, когда знают или подразумевают только вокабулы. Нервничая, я представляла себе все, что угодно, только не нашу окончательную ссору. Я бесконечно раскаиваюсь во всем, что тебе наговорила. Будь проклято вечное похмелье!

Ланге я люблю больше, чем когда-либо, и втайне надеюсь, что и с ней происходит нечто подобное.

За приветы большое спасибо; сейчас начну вырезать тарелки и страшно разбогатею. О нас совершенно не стоит беспокоиться.

На сегодня все. Пиши поскорее. Если хочешь сделать доброе дело, пришли книжек – историю, философию в доступной мне форме. У меня есть философия древности и Средневековья; следующих томов, к сожалению, нет. Очень хотелось бы узнать Канта и о Канте.

Не понимаю, почему ты находишь книги Вассермана слишком мягкими для нынешнего времени? По довоенным масштабам они содержали достаточно, чтобы объяснить сегодняшнее. Напротив, гораздо более талантливый Достоевский – такой индивидуалист, что на нем можно отдохнуть благодаря уникальности стиля. Когда ты написала, что читаешь его, я тоже попыталась найти в нем нечто, чтобы почувствовать, что ты думаешь, но читала, по-видимому, впустую, кроме того, ты, к сожалению, выражаешься намеками, так что я не поняла. Всем приветы. Целую от всего сердца!