Юлия Винер - Былое и выдумки

В ресторан он меня сводил. Я ела вкусные розовые креветки в чесночном соусе и радовалась, что смогла способствовать его благополучию.

Другое мое знакомство в Америке, которое я рада вспомнить, было совершенно иного рода.

В еврейском клубе в одном из городов, на приеме по случаю, кажется, праздника Симхат Тора, я познакомилась с человеком, известным тогда в Израиле под прозвищем «Дадо». Через несколько дней после нашего знакомства он получил известие, что будет, возможно, назначен начальником Генерального штаба армии обороны Израиля, и вскоре вернулся домой. Но и за эти несколько дней я успела разглядеть, с кем мне посчастливилось столкнуться. Понятно, что Дадо, Давид Эльазар, был человеком военным, а я к военным всегда относилась без особой симпатии. Но Дадо! В моих глазах он был воплощенным идеалом израильского воина, да и вообще настоящего израильского мужчины, каким мне хотелось его видеть. И по внешности, и по характеру. И жена у него была под стать ему. Оба спокойно уверенные в себе, непритязательные и доброжелательные. Оба с беззлобным чувством юмора и с трезвым взглядом на жизнь. Случилось так, что я как раз была у них в номере, когда Дадо позвонили из Израиля и сообщили о назначении. Он ждал его, но далеко не был уверен. И если нервничал в ожидании, по нему этого сказать было нельзя. Сосредоточенно проводил деловые беседы с американскими коллегами, а в гостях в частном доме, куда супруги взяли меня с собой, вел себя весело и непринужденно.

И вот пришло назначение на высокий пост. При всем своем хладнокровии Дадо принял его с волнением, очень радовался и не стеснялся это показывать. Обнял жену и долго прижимал ее к себе. Она, конечно, гордилась им, радовалась его радостью, но я уже знала, и он, разумеется, знал, что она этого поста боится, и, как вскоре выяснилось, не зря. Он прижимал ее к себе и с улыбкой бормотал что-то успокоительное. Потом обнял и меня и чмокнул в щеку. Я поздравила его и оставила их вдвоем.

На следующее утро он улетал. Но вечером еще успел сводить нас в театр, на рок-оперу «Иисус Христос – суперзвезда». Мне понравилось чрезвычайно, я тут же купила себе пластинку. И им тоже понравилось. В машине по дороге в гостиницу мы обсуждали музыку и главного персонажа.

Я, несколько преувеличивая от восторга, сказала, что для меня это как бы параллель к «Страстям по Иоанну» Баха. Дадо сказал, что «Страстей» не слышал, но что герой оперы Христос – очень увлекательная личность. Страстная и бесстрашная. Что людей таких среди нас очень мало, что все они, как правило, безумцы, но без них жизнь была бы гораздо бесцветнее и безвкуснее. Жаль, что из него сделали бога, сказал Дадо, как человек он куда интереснее. Я была полностью с ним согласна, и слова его не показались мне чем-то необычным. Это потом, в Израиле, я поняла, насколько они для этой страны необычные. Мне не раз доводилось встречать правоверных евреев, совсем не фанатиков, которые чуть не до истерики боялись самого имени Иисуса Христа. Я вспоминала реакцию Дадо и каждый раз думала, какой это был разумный, непредубежденный и цивилизованный человек.

Да, был. Его давно уже нет. И ушел он из жизни рано, незаслуженно оплеванный.

Жена Дадо недаром боялась его высокого и ответственного поста. Через два года началась война Судного дня. Началась тяжело и неудачно, со многими потерями и поражениями. Сразу и на севере, и на юге. Не мое дело анализировать подготовку к войне и ее ведение, но факт, что она почему-то оказалась неожиданностью для главных наших вождей, в то время как вся страна жила в ожидании ее со дня на день. Дадо предлагал заранее объявить всеобщую мобилизацию резервистов, но сделали это, только когда война уже началась. Закончилась она вроде бы нашей победой, но как-то не совсем. Очень дорого обошлась нам эта нетвердая победа.

И тут на Дадо навешали всех собак. На него нагрузили ответственность за все неудачи, поражения и потери в этой войне. Все, кто только мог, дружно скинули на него свои промахи и ошибки – и правительство, и глава его Голда Меир, и военный министр Моше Даян. Государственная комиссия (назначенная тем же правительством, чью деятельность должна была расследовать) заседала долго, свидетельств и фактов нарыла много, а заключения ее, если выразить их простыми словами, выглядели так: разведка наша недосмотрела, Голда и Даян недосообразили, а основная вина и ответственность лежат на начальнике Генштаба Давиде Эльазаре. И убрать его с занимаемого поста!