Морис Бланшо - Рассказ?

“Я узнала вас только для того, чтобы ничего о вас не знать и утратить в вас все свое”.

# Не так ли и живут боги? Одинокие, странные, чуждые свету, которым они блещут. Они меня слегка беспокоили, это правда. Я привык к их присутствию. Наслаждался, что они обо мне не знают, не имея возможности увериться, проистекает ли это неведение от их предельной скромности или от божественного безразличия. Древние боги, древние боги, как они нам близки.

# Забвение, согласие на забвение в не забывающем ничего воспоминании.

# “Это же вы подтолкнули меня к забвению”. — “Согласитесь, осторожно и мягко”. — “Да, осторожно, нежно, мягче некуда”. — “Это была сама кротость забвения во всей своей привлекательности”. — “Так зачем же тогда было заставлять меня вспоминать?” — “Чтобы заставить вас забыть”. — “Но мною по необходимости уже все забыто”. — “По необходимости, не связанной с забвением”.

Он ждет, она забывает — одним и тем же движением, которое могло бы связать их друг с другом. Но ожидание, он знает, запрещает ему эту встречу, которая может свершиться только мгновенно. Ожидание же ни на миг мгновения не сподобляется.

“Вы заставили меня говорить — зачем? Зачем передали мне все эти речи?” — “Я их скорее получил, чем передал”. — “Их привело ко мне ваше ожидание; вы же отлично это знаете, и в них, мне кажется, я все забыла”. — “Забвение тоже хорошая вещь”. — “Ну да, этими словами о забвении вы хотите сделать меня все более и более отсутствующей”. — “Дело в том, что забвение — это еще и ваше присутствие в каждой фразе”.

# Как бы далеко ты ни сумел забыть, тебе не отыскать пределов забвения.

# “Но если бы я вспоминала обо всем и все бы вам говорила, на нас осталась бы только одна память”. — “Общая память? Нет, — торжественно сказал он, — никогда не будем мы сообща принадлежать памяти”. — “Ну ладно, тогда забвению”. — “Быть может, забвению”. — “Да, забывая, я чувствую себя к вам уже ближе”. — “По соседству, но, однако, без приближения”. — “Так и есть, — пылко подхватила она, — без сближения”. — “И без истины, без секрета”. — “Без истины, без секрета”. — “Словно в конечном счете на месте всякой встречи окажется отход в сторону. Забвение медленно, неторопливо отодвинет нас тем же чуждым движением от того, что между нами еще есть общего”. Она задумчиво выслушала это и подхватила, понизив голос: “При условии, что забвение пребывает в речи”. — “В речи забвения”. — “В один прекрасный момент все, стало быть, забудется?” — “Все во всем”. — “А то мгновение, когда все забудется, как забудется оно?” — “Забвение канет в забвение”.

# Ждать означало ждать случая. Случай же приходил только в похищенное у ожидания мгновение, мгновение, когда вопрос об ожидании уже не стоит.

# Бытие — еще одно имя для забвения.

# “Разве я не сказала вам все с самого начала?” — “Да, это правда, вы были великолепны”. Он смолк. “Но, может быть, нам на несчастье”. И, поскольку она ничего не сказала: “Нам на несчастье. С первого же мгновения вы разговаривали со мной так великолепно, так задушевно. Никогда не забуду эти первые мгновения, когда между нами все уже было сказано. Но меня подвело незнание. Я мог узнать только то, что знал”. — “Я вам доверяла, говорила с вами, как сама с собой”. — “Да, но вы-то знали, я не знал”. — “Почему вы меня не предупредили? Нужно было меня прервать”. — “Слишком сильно это подействовало, я не желал ничего больше, ничем больше не мог владеть”. Она задумалась и вдруг, будто решившись, повернулась к нему со странной серьезностью: “Я и в самом деле с первого же мгновения говорила с вами, как с кем-то, кому уже все, вроде бы, сказала, все то, что хотела сказать?” — “Да, мне так кажется; так оно и есть”. — “Ну да, в этом и состоял секрет: я же вам уже все сказала”. И, поскольку он не отвечал: “Вы разочарованы. Вы ждали иного”. — “Нет-нет, — сказал он, покачав головой. — Это было великолепно”.

# Он знал, каким было его собственное первое слово, он пребывал в уверенности, что, сказав ей “Подойдите” — и она тут же приблизилась, — он завлек ее в тот круг влечения, где начинаешь говорить только потому, что все уже сказано. Не слишком ли он к ней был близок? Может, между ними уже не осталось нужного расстояния? А она в самой своей чуждости оказалась слишком привычной?

Он завлек ее, вот его волшебство, его ошибка. “Вы меня не завлекали, вы меня еще не завлекли”.

# Чем больше она его забывала, тем сильнее чувствовала себя влекомой ожиданием к тому месту, где с ним находилась.