Алексей Егоренков - Земля точка небо

— Немецки пиво — бест ин ворлд! — крикнул водитель ему вслед и оскалился в усы. Они проторчали у бензоколонки минут тридцать. Лиза дремала, а водитель бродил вокруг машины, хлопал капотом и весело насвистывал.

Лиза давно не встречала человека, который мог так непринужденно шататься под холодным дождем.

— Ю кам ту Эуроп из гут, — объявил он, сунув блестящий нос в открытую дверь. — Вэрк?

— Э… ноу, — Лиза поглубже укуталась в теплую кофту, поражаясь его терпению. Сколько можно, где этого Максима черти носят? Он там что, все запасы решил купить? Наконец он показался, довольный и насквозь промокший, в обнимку с черной жестянкой размером в полведра.

— Представь, никто по-английски не говорит, — сообщил Макс, падая на сиденье. — В итоге она ходила со мной по всему магазину и показывала рукой на всё подряд, пока мы пиво не нашли. Водитель сел за руль, что-то крикнул, и они тронулись. Максим с хрустом вскрыл банку, хлебнул из нее и довольно поморщился.

— Ого, какая здоровая, — сказала Лиза. Ей захотелось пить. — Ладно… дай попробовать это свое немецкое пиво.

— Вообще говоря, оно датское, — Макс передал ей холодную тяжелую жестянку. — У них из немецкого был только светлый лагер, четыре и пять оборота, я такое не пью. Лиза отхлебнула из банки и вернула ее Максиму. Пиво было слишком горьким и крепким. Но Макс теперь нашел себе развлечение, и Лиза могла спокойно поспать. Она проснулась только на мостовой под неутомимым дождем, когда огни микроавтобуса уже таяли вдалеке. Сквозь утренний полумрак виднелась улица из детских сказок — дома с черепичными крышами, чугунные фонари… Лиза осталась бы посмотреть, но снаружи было слишком мокро, да и Макс один не втащил бы все чемоданы. Она подхватила две сумки, и они вдвоем побрели через улицу к альпийскому домику с деревянной вывеской. «Гастхаус», прочла Лиза. Как это прекрасно . Внутри гостиница напоминала средневековую пивоварню. Здесь даже стоял камин, и даже с настоящим огнем, а другая стена была целиком выложена из огромных бочек с потертыми старинными плакатами. Из плетеного кресла навстречу Лизе поднялась маленькая улыбчивая старушка. Она побрела за конторку, вручила им ключи и по-немецки спросила что-то насчет «эссен». Ужинать. Максим оглянулся на Лизу, но ее до сих пор мутило с дороги. Она помотала головой, и они друг за другом побрели к деревянной скрипучей лестнице и наверх, волоча по смоляному полу неподъемные дорожные чемоданы. Номер оказался совсем небольшим, зато под самой крышей, с окнами на косой наружной стене. По стеклам водопадом катился дождь, и свет уличных фонарей уютно плясал в его струях. Между кроватей на столике лежало два полотенца, два квадратика мыла, и горел бумажный торшер.

— Ой, как классно, — сказала Лиза. — Интересно, у тебя тоже в комнате так?

— У меня? — не понял Макс. — Это наш общий номер.

— Подожди, ты что, совсем? Как это, общий номер?

— Слушай, — Максим поморщился. — Только не начинай. Это комната на двоих. Кровати раздельные.

— Но с какой стати? Ты что, не мог снять две разные? Мне нужно уединение! Я не хочу жить с тобой в… не важно с кем, в одном тесном номере.

— Извини, — Макс бросил куртку в угол, сел на кровать и принялся развязывать шнурки. — Я за тебя отвечаю. У меня вполне четкие указания.

— Это… — Лиза ощутила, как возвращается забытое давление. Максим топтался рядом, от него пахло аэропортом и баночным пивом. — Это как же получается? Ты теперь постоянно будешь ходить за мной следом?

— Да, — он протиснулся мимо и побрел в каморку с умывальником и душевой.

— Блин… даже не знаю, что сказать, — рухнув на свежую постель, Лиза уставилась в окно, прямо в небо, размытое безразличными потоками дождя. Где-то внизу скрипел водостоком незнакомый ветер.

Максим возился за открытой дверью, раскладывая бритвы, шампуни и зубные щетки. Его большая тень окутывала комнату.

— Ты стоишь больших денег, — подал голос Макс. — Нельзя допустить, чтобы в поездке с тобой что-то случилось.

— И студия приставила ко мне личного надзирателя, — сказала Лиза, не поднимая головы.

— Можешь воспринимать это так, — скрипнула ручка крана, зашипела вода. — Или можешь — я просто предлагаю — считать, что мы друзья, которым интересно проводить время вместе. Максим сунул руки под воду и коротко вскрикнул: из горячего крана лился обжигающий кипяток.

10 мая 2005 года

Всё, что ты есть, и всё, что ты делаешь, и всё, что после тебя останется — это твои истории. Вещи разрушаются слишком быстро, люди — еще быстрее, и только их невидимые оттиски живут и живут, лишь бы кто-то хранил их среди воспоминаний. Лиза всегда удивлялась, как ему удалось разыскать Синицу, а это было совсем несложно. Он ходил от человека к человеку и спрашивал. И рассказывал одну и ту же историю. Дима говорил, что собирает материал для статьи. Он притворялся журналистом, потому что думал — раз она с телевидения, значит, так ее найти будет проще. И было.