Ион Агырбичану - «Архангелы»

За столом принялись пировать. Иосиф Родян был очень доволен: он и вправду не сожалел о проигрыше. Во время игры были минуты, когда он ощущал какое-то беспокойство, тревогу, но теперь, после того как он отсчитал деньги и на глазах такого количества людей передал их Попеску, он не чувствовал ни сожаления, ни беспокойства. Внутренний голос нашептывал ему: «Вот видишь, как ты их всех удивил». Во время ужина, который затянулся далеко за полночь, он единственный раз рассердился. Это было, когда письмоводитель захотел на свой счет заказать четыре бутылки шампанского.

— Ну, ну, извини, пожалуйста, — мрачно отстранил его Иосиф Родян. — Все еще от засухи страдаешь?

С той поры управляющий «Архангелов» почти каждый день ездил посмотреть, как продвигается строительство новых домов. В один из дней письмоводитель Попеску попросил подвезти его до города: у него были там срочные дела, а нанять повозку было невозможно — все лошади были заняты, возили с рудников камень. Иосиф Родян захватил его с собой, довез до города, и они расстались. Но к вечеру, прежде чем пуститься в обратный путь, они снова встретились за стаканом вина. После всяческой беготни у управляющего пересохло в горле, к тому же он был раздражен всяческими спорами и торговлей, без чего не обходилось ни одно дело, а потому выпил лишнего и почувствовал вдруг настойчивое желание снова сразиться в карты с Попеску. На этот раз играть сели и другие приятели. Управляющий опять проиграл.

Через неделю хозяин гостиницы уже держал специально для этой компании комнату «девяносто шестой пробы», названную так потому, что на прииске «Архангелы» добывалось золото наивысшего качества. Хозяин гостиницы «Сплендид» выделил эту комнату, удовлетворяя желания Иосифа Родяна, который с каждым днем становился все нервнее и уже не желал терпеть зевак, толпившихся у него за спиной. Карточный азарт мало-помалу отверзал в его душе пропасть, которая становилась тем глубже, чем больше он проигрывал. Он и теперь ничего не боялся, однако речь уже шла не о мелочи, а о десятках тысяч, и потому при мысли, что это потерянное богатство он может вернуть одним лишь мановением руки, он становился столь же страстным игроком за карточным столом, каким азартным хозяином был на прииске, стремясь выжать из него как можно больше золота. К тому же письмоводитель Попеску, этот презренный нищий, имел дерзость соглашаться на любые ставки. Как больно задевала Иосифа Родяна эта оскорбительная наглость, как ему хотелось «раздавить» наглеца!

Вскоре письмоводителю уже не нужно было напрашиваться, чтобы управляющий взял его с собой в город. Сколько бы раз коляска Родяна ни проезжала мимо примэрии, она обязательно останавливалась у крыльца, забирая письмоводителя.

Иосиф Родян был Иосиф Родян: на прииске он слепо верил в свою звезду и приходил в ярость от самого пустячного замечания, за карточным столом был убежден, что «сотрет в порошок наглеца Попеску». Когда жена узнала, что кроется за частыми отлучками, и попыталась вразумить мужа, Родян пришел в такую ярость, что чуть не побил ее.

Азарт и ослепление Родяна были Попеску только на руку. И чем больше управляющий входил в раж, тем вернее и больше он проигрывал. Адвокаты Поплэчан и Стойка быстро сообразили, что могут получить от Иосифа Родяна кучу денег, можно сказать, ни за грош ни за полушку. Они заняли по нескольку тысяч и вступили в игру.

Сам того не замечая, управляющий «Архангелов» падал все глубже и глубже в пропасть. С одной стороны, прокладка новой галереи, упершейся в скальные породы, становилась все дороже, а выплата рабочим возросла еще и потому, что Родян приобрел теперь и долю Прункула, с другой — и на строительство домов каждую неделю уходила значительная сумма, потому что Родян любил еженедельно расплачиваться с рабочими и мастерами; к тому же все, что требовалось для строительства, он покупал за наличные. Он не любил быть должником у торговцев какими-то там гвоздями. И в-третьих, почти ежедневная карточная игра значительно облегчала его туго набитый кошелек. Так и получилось, что где-то в августе он вдруг обнаружил, что золото, которое он приготовил, чтобы обменять на деньги, кончилось! Сделав это открытие, Иосиф Родян никак не хотел этому поверить. Он обшарил подвал, кладовую, залез в сейф, но не набрал даже килограмма золота. В этот день он поругался со всеми, с кем только мог: надавал звонких пощечин слугам и людям, работавшим на толчеях, обругал жену, потом забрал все, что удалось найти в доме, и укатил в город. Он был в ярости, но о том, что может остаться без денег, и не помышлял. Новая галерея по его подсчетам и произведенным замерам должна была метров через пять упереться в золотую жилу, к которой он так долго стремился. Правда, сейчас дело встало: никто не решался на взрывные работы. Жизнь рудокопов была в опасности: порода отваливалась огромными глыбами и при каждом взрыве можно было ждать обвала, который погребет и людей. Зато с удесятеренными силами шла разработка старой штольни, которая не переставала щедро давать золото. Имелись огромные груды немолотой породы, кучами лежала она возле каждой толчеи, так что бояться было нечего. Но Иосиф Родян, не привыкший вести точные счета, не замечал, что все доходы старой штольни поглощались новой галереей, а деньги на строительство домов и картежную игру брались из отложенных.