Марк Еленин: Семь смертных грехов. Роман-хроника. Книга первая. Изгнание

Озадачивал Климовича лишь генерал Слащев-Крымский, оказавшийся не у дел, ведущий непонятный образ жизни и уже позволяющим себе встречи с сомнительными личностями — не то тайными кемалистами, не то явными большевистскими агентами. Заговорщическая деятельность «генерала Яши», направленная против главнокомандующего («Пугает — зачем?»), прикрывается его шумными заявлениями повсюду — порой в местах немыслимых для подобной цели, — об отходе от всякой общественной деятельности и стремлении заняться частным предпринимательством, организацией фермы по разведению скота, овощей или фруктов. Вероятней всего, именно Слащев и затевает заговор. Однако, ввиду отсутствия средств в его распоряжении и реальных сил, на которые он смог бы опереться, предприятие это заранее обречено на провал. Надо дать заговору созреть и проявиться, тогда и предпринимать какие-либо контрмеры. Наружное наблюдение за Слащевым пока не ведется, но один из нижних чинов, находящийся в услужении генерала и заагентуренный Климовичем, «освещает» деятельность своего хозяина достаточно обстоятельно — («Климович знает больше, чем говорит, — почувствовал Врангель. — От этого ненормального Слащева можно ждать всего, что угодно. Может и убийцу послать, может сам напроситься на аудиенцию, прийти и выстрелить в упор»).

Ощутив неприятный холодок на затылке и на шее, Врангель, однако, вида не подал. Заметив, что Слащев-Крымский должен оставаться под самой пристальной опекой контрразведки, он попросил собеседника перейти к основному разделу доклада о действиях в Константинополе большевистской агентуры, представляющей и наибольшую опасность для главного командования.

Климович сделал было попытку встать, но Врангель, глядя на него светлыми, выпуклыми и немигающими глазами, строгим жестом руки остановил его.

И все же Климович встал, вытянулся по уставной стойке «смирно», начал говорить почему-то с пафосом:

— Вашему высокопревосходительству угодно было послать меня в Константинополь с особой миссией. Ныне, взявши на себя смелость доложить подлинную картину, имею в виду единственно крепость нашего общего дела и личную безопасность вашего превосходительства, ибо именно красные агенты, весьма изощренные в вопросах конспирации еще с дореволюционной поры, обладают реальной и хорошо организованной силой.

Старательно скрывая беспокойство и озабоченность, родившиеся раньше, но получившие точное подтверждение сегодня, Климович начал бесстрастно излагать разведданные, касающиеся большевистской агентуры в Константинополе.

— Что же вы предлагаете, Евгений Константинович? Что подсказывает вам ваш огромный опыт?

— Взяв на себя смелость столь долго задерживать внимание вашего высокопревосходительства, позволяю себе отметить: наша цель может быть достигнута лишь с помощью строгой и централизованной разведывательной организации.

— Не понял, — с полной наивностью перебил его Врангель. — О чем вы?

— Я имею в виду группу генерала фон Перлофа.

— Это сугубо военная разведка, подчиненная штабу, — отрезал Врангель и добавил строго и безапелляционно: — У нее особые цели.

— Я никогда не дерзнул бы полемизировать... Однако объединение наших сил... Интересы, — Климович упорно продолжал свою игру.

— Оставим, генерал. Говорите о своем деле.

«Вот он, мой первый противник, — подумал Климович с долей удовлетворения от своей прозорливости, которую невольно подтвердил только что сам Врангель. — Что ж, потягаемся, фон Перлоф! Не так страшен черт, как его малюют. Главное — знать, кто черт».

— Слушаюсь, ваше высокопревосходительство... — Климович вновь изобразил полное смирение. — Полагаю настало время приступить к некоторой реорганизации контрразведывательных органов. — Получив отказ в нейтрализации деятельности врангелевских преторианцев, Климович не показал, что обижен, и заговорил прежним бесстрастным, профессорским тоном: — Полагаю, необходимо организовать в нашей контрразведывательной комиссии следующие...

«Слово-то какое нашел: «комиссия», — не без удовольствия подумал Врангель, наслаждаясь видимой ему обидой подчиненного. — От растерянности он, что ли. Называл бы лучше по-прежнему «охранка»...»

— ... следующие отделы: административный, оперативный, разведывательный и агитационный. Благоволите выслушать пояснения, ваше превосходительство. Административный отдел призван руководить работой в целом и кадрами, создавать инструкции, добывать средства и поддерживать связи с другими отделами штаба командования. Оперативный — следить за использованием инструкций, организовывать разведцентры, готовить почву в местах нашей деятельности, где это окажется необходимым. Разведотдел, как и прежде, получает сведения от агентов касательно настроения умов и положения дел во вражеском лагере. Все сведения подвергаются самой строгой систематизации, дабы служить достаточным материалом для выработки планов нашей деятельности.