M J - Шёпот сумеречной феи

- Где Джулия?

Злая в ответ противно хихикает.

- Где Джулия? - ору я. - Отвечай сейчас же, или я...

- Ну зачем кричать? Вон.

- Где? - не понимаю я.

- Да вон же, - кивает Злая куда-то мне за спину.

Медленно, не просто с похолодевшим, а с заледеневшим сердцем я оборачиваюсь.

Джулия лежит на полу.

- Что ты с ней сделала?! Что ты со мной сделала... - чуть не плача, говорю я. Вопрос заведомо глупый. Я уже знаю: Джулия мертва. Её золотые волосы стали тусклыми, вокруг закрытых глаз - неживые тени.

- Что... ты...

- Я? - неожиданно грозно спрашивает Злая. - По-твоему, во всём виновата я?

- Конечно ты.

- "Что я с тобой сделала"... Ты-то здесь вообще при чём?

- Ты ничего не понимаешь! Она - это я! Была я...

Злая снова хихикает. Подходит к телу Джулии и ставит босую ногу ей на голый живот. Одежды на Джулии почему-то нет. Обычно она носила яркую, светлую одежду...

Вдруг я с ужасом чувствую - нет, не чужую ногу на своём животе. Что-то холодное... остывающее - под своей ногой. Хотя стою на полу, и на мне обувь.

- Нет... - шепчу я, не сводя глаз с ухмыляющейся Злой.

- Да, да, - кивает она. А я уже и сама догадываюсь, что - "да". Как я не замечала прежде? Мы с ней - почти одно лицо, так похожи. Куда больше, чем были похожи с Джулией.

И всё-таки я нахожу в себе силы процедить сквозь зубы:

- Не смей её трогать.

- Тебе это неприятно? - ухмыляется Злая. - Может, полегчает, если скажу, что её здесь нет? Нет и никогда не было? Оп!

Она щёлкает пальцами, и тело Джулии бесследно исчезает. Тает в воздухе. Пропадает и ощущение холода внутри моего ботинка.

- Врёшь! Она была! Была!

- Не было, - спокойно и даже как-то безмятежно отзывается Злая. - Ни её, ничего другого. Ты понимаешь? Здесь никогда ничего не было. Всё - одна твоя выдумка. Воображение. Есть только мир, который ты называешь "вне". На самом деле он никакое не "вне", он просто есть. Остальное ты придумала. Я всегда знала. А теперь пришло время открыть карты, только и всего.

- Тогда... тогда и тебя нет. - Слова звучат медленно и тяжело.

- Опять ошибаешься. Вот я-то как раз есть. Я и ты. Или, лучше сказать - я и я, просто я. Потому что я - это ты. Или наоборот, как угодно. Там, над ямой, помнишь? Я говорила с тобой. Я тебя спасла.

- Нет... - снова кроме дурацкого шепчущего отрицания я не в силах ничего произнести.

Но внутри головы - другой шёпот. Он будит: "Проснись!"

- Я была - она! Ты - не я!

- Нет, ты - я, а её вообще никогда не было. Выдумки...

"Проснись".

- Ладно! Пусть! Пусть - ни её, ничего этого! Но всё равно - я была в начале, я есть в начале, а ты всего лишь жалкая часть, которая сама по себе - ничто!

Злая ухмыляется.

"Проснись!.."

Пронзительный, звенящий звук. Резкий вдох и медленный выдох. Глаза открываются и видят белый потолок.

Игры времени

Время - странная штука.

Наверное, вы не раз слышали эту или похожую фразу, или даже произносили. Но слова - одно, а я имел счастье на своей шкуре убедиться, что время, мягко выражаясь, и правда очень странная штука. А труженикам науки стоит хорошенько думать о последствиях своих открытий, прежде чем начинать экспериментировать.

Чёрт его знает, вдруг на свете есть силы, по сравнению с которыми все известные сейчас виды энергии - детская забава. Не исключено, конечно, что нет, но мало ли.

Я наверняка могу сказать одно - игры и шутки со временем опасны. В ответ оно может пошутить так, что мало не покажется. О чём и речь.

Всё началось со странного приглашения.

Мне позвонили и позвали пообедать в ресторане "На семи холмах" в ближайшие выходные. И я согласился. На первый взгляд, ничего странного тут нет, но приглашение исходило от Теренса А. Мейкинса, и ещё должен был прийти Скотт Дадли. Этих двоих я не видел лет пятнадцать. Чему был только рад. Оба они мои давние недруги, ещё со времени учёбы в школе.

Ну да, взрослый человек над школьной враждой может и посмеяться. К тому же, ничего по-настоящему серьёзного не было. Пакостить Терри и Скотти предпочитали по-мелкому, а то и сплетничали за спиной, как две базарные тётки. Но вот такая-то ерунда и изводит почище ссор "лоб в лоб" или драк. Одним словом, заканчивая школу, я всерьёз считал, что хуже Дадли и Мейкинса врагов у меня нет. И был счастлив, что впредь мне не придётся изо дня в день созерцать их ухмыляющиеся рожи.

Но время прошло, и время немалое. Ностальгировать по дурацким насмешкам я не обязан, но стоит ли ненавидеть Скотта и Теренса всю жизнь?

Впрочем, согласился на совместный обед я не по этим соображениям, а от удивления. Просто по инерции выпалил: "Хорошо, приду". Если же рассудить здраво, внезапный звонок Теренса и предложение "забыть детские обиды за примирительной трапезой" (он так и заявил, хватило же ума!) - полная глупость. А моё согласие - глупость вдвойне. У меня не было никакого желания ни принимать их извинения, ни извиняться самому. (С чистой совестью могу сказать, что не начинал ту маленькую войну, но терпеть "сюрпризы" этого дуэта мне быстро надоело, так что в меру возможностей я отвечал на их выпады).