Артур Хейли - Колеса

— Я работал в одном агентстве, — начал Ош, — и мы потеряли клиента — автомобильную фирму. Произошло это перед самым уик-эндом, и никто из нас этого не ждал, если не считать другого агентства, которое забрало у нас клиента. Мы назвали эту пятницу «черной». — Вспоминая былые годы, он задумчиво водил пальцем по краю бокала. — В ту пятницу к вечеру уволили сто человек. А другие и ждать не стали — сразу поняли, что делать там им больше нечего, и помчались по Мэдисон-авеню и Третьей авеню в поисках работы, чтобы успеть наняться до конца рабочего дня. Знаете, как люди перепугались! У многих были красивые дома, закладные на большие суммы, дети в колледжах. А другие агентства не любят брать неудачников — вот в чем беда. К тому же были там люди совсем пожилые, которых просто подрезало под корешок. Помню, двое пристрастились к бутылке, а один покончил с собой.

— Вы-то ведь выжили! — сказала Барбара.

— Я же был молодой. Случись такое сейчас, меня ждала бы та же участь. — Он поднял стакан. — Так что за здоровье Кейса Йетс-Брауна.

Найджел Нокс тотчас опустил стакан с наполовину выпитым мартини.

— Ну нет, это уж слишком. Я за это пить не могу.

— Извините, Тедди. — Барбара тоже отрицательно покачала головой.

— Тогда я выпью за свой тост один, — сказал Ош. И выпил.

— Вся беда с нашей рекламой, — сказала Барбара, — состоит в том, что мы предлагаем несуществующую машину выдуманным людям. — Они уже почти прикончили свои мартини, и Барбара чувствовала, что язык у нее начинает заплетаться. — Все мы знаем, что такую машину, какая изображена на рекламе, ты не купишь, даже если бы и очень хотел, потому что фотографии лгут. Снимая машину, мы используем широкоугольные линзы, чтобы кузов у машины выглядел более монументальным, и растягивающие линзы — для съемок сбоку. Даже цвет и тот выглядит у нас лучше при всех этих спреях, припудриваниях и фильтрах.

— Это трюки нашей профессии, — небрежно отмахнулся Ош.

Официант увидел, что он взмахнул рукой.

— Еще раз всем по мартини, мистер Ош? Горячее сейчас будет.

Ош кивнул.

— Все равно такой машины не существует, — стояла на своем Барбара.

— Прекрасно! — Найджел Нокс шумно зааплодировал, опрокинув при этом свой пустой стакан, так что люди, сидевшие за соседним столиком, с улыбкой посмотрели на них. — А теперь скажите, кто же этот выдуманный человек, к которому обращена наша реклама.

— Дело в том, — медленно проговорила Барбара, чувствуя, с каким трудом поворачиваются у нее в мозгу мысли, — что детройтские заправилы, которые решают вопрос о рекламе, не понимают публику. Они слишком заняты — у них нет на это времени. Поэтому в большинстве своем реклама автомобиля — плод воображения одного детройтского автомобилестроителя, созданный для другого.

— Понял! — Найджел Нокс от восторга даже запрыгал на стуле. — Всем известно, что детройтские одержимые — это не люди. Лихо! Лихо!

— Да ведь и ты такой же, — сказала Барбара. — Я, пожалуй, сейчас не могла бы даже представить себе, как мыслят эти одер… а, черт бы их подрал… — Она прикрыла лицо рукой, жалея, что поторопилась влить в себя столько мартини.

— Осторожно, не дотрагивайтесь до тарелок, — предупредил официант. — Они горячие. — Перед ними появилась телятина с дымящимися, аппетитно пахнущими макаронами и еще три мартини. — Это вам — от соседнего столика, — сказал официант.

Ош поблагодарил за напитки и принялся обильно посыпать макароны красным перцем.

— Ой-ой-ой! — воскликнул Найджел Нокс. — Это же ужасно остро.

— А мне и нужно разжечь в себе огонь, — сказал ему Ош.

Они молча приступили к еде. Через некоторое время Тедди Ош взглянул через стол на Барбару.

— Учитывая ваше настроение, наверно, это к лучшему, что вы не будете участвовать в рекламе «Ориона».

— Что?! — Барбара была настолько потрясена, что чуть не выронила нож и вилку.

— Мне поручили сообщить вам об этом. Но все времени не было.

— Вы хотите сказать, что меня увольняют?

Он отрицательно помотал головой.

— Новое задание. Узнаете завтра.

— Нет, Тедди, — взмолилась она, — вы должны сказать мне сейчас.

— Не могу, — твердо заявил он. — Вам скажет об этом Йетс-Браун. Он рекомендовал вас. Помните — тот самый, за которого вы не хотели пить.

У Барбары засосало под ложечкой.

— Единственное, что я могу вам сказать, — добавил Ош, — мне бы очень хотелось быть на вашем месте. — Он отхлебнул мартини: из них троих только он еще пил. — Будь я помоложе, возможно, мне бы это поручили. Но видно, так мне и суждено до конца дней моих заниматься тем, чем я занимаюсь: рекламировать выдуманным людям несуществующую машину.