Артур Хейли - Менялы

— Вот это ближе к делу, — услышал он в ответ от достопочтенного Харольда. — Что бы ты там ни планировал, ничто не может быть для банка важнее этого. И — ах да, забыл упомянуть: Большой Джордж посылает за нами свой личный самолет.

Хейворд просветлел.

— Правда? Достаточно большой для быстрого полета?

— «Боинг-707». Я подумал, что тебе это будет приятно. — Харольд Остин хмыкнул. — Так что полетим отсюда в полдень в четверг, проведем пятницу целиком на Багамах и вернемся в субботу. Кстати, как выглядят новые цифры по «СуНатКо»?

— Я их просмотрел. — Хейворд взглянул на финансовые документы, разбросанные вокруг кресла. — Пациент здоров — и даже очень здоров.

— Если ты так говоришь, — произнес Остин, — то для меня этого достаточно.

Положив трубку, Хейворд позволил себе едва заметную, лукавую улыбку. О намечающейся поездке, её цели и самом факте путешествия на частном самолете приятно будет невзначай упомянуть во время разговоров на будущей неделе. Вдобавок, если что-то тут выгорит, это возвысит его в глазах совета директоров — теперь он все время это учитывал, памятуя о временном характере пребывания Джерома Паттертона на посту президента «ФМА».

Ему также было приятно, что обратный полет был назначен на следующую субботу. Это означало, что он не пропустит службу в церкви Святого Атанасиса, где он читал Евангелие и выполнял свои обязанности сосредоточенно и прилежно каждое воскресенье.

При этом он вспомнил, что собирался, по обыкновению заранее, просмотреть отрывок для завтрашнего чтения. Он достал с полки тяжелую семейную Библию и открыл на заранее заложенной странице. Страница была открыта на Притчах Соломоновых, среди которых было любимое изречение Хейворда: «Праведность возвышает народ, а беззаконие — бесчестие народов».

Для Роско Хейворда экскурсия на Багамы была поучительной.

Жизнь высшего общества была ему не в новинку. Как и большинство руководящих сотрудников банка, он вращался в обществе клиентов банка и людей, свободно, даже агрессивно распоряжавшихся деньгами в поисках изысканных удобств и развлечений. По большей части он завидовал их финансовой свободе.

Но Джи. Джи. Куотермейн переплюнул их.

«Боинг-707» с опознавательными знаками в виде большой буквы «Кью» на фюзеляже и хвосте приземлился в городском международном аэропорту по расписанию, с точностью до минуты. Он подрулил к выходу для пассажиров частных самолетов, где достопочтенный Харольд Остин и Хейворд вышли из лимузина, доставившего их из центра города, и быстро поднялись на борт самолета.

В салоне, напоминавшем миниатюрный гостиничный холл, их встретили четверо: седоватый мужчина средних лет, властный и одновременно почтительный, что выдавало в нем мажордома, и три молодые женщины.

— Добро пожаловать на борт, — сказал мажордом.

Хейворд кивнул, едва обратив внимание на мужчину, всецело поглощенный умопомрачительными двадцатилетними красотками, которые мило улыбались ему. У Роско Хейворда мелькнула мысль, что организация Куотермейна, должно быть, собрала всех самых миловидных стюардесс из авиакомпаний «ТВА», «Юнайтед» и «Американ», а затем отобрала этих трех, подобно тому как снимают пенку с самого доброкачественного молока. Одна была блондинкой с медовым отливом, другая — яркой брюнеткой, а третья — с длинными рыжими волосами. Они были стройны, с длинными ногами и здоровым загаром, который подчеркивала стильная укороченная светло-бежевая форма.

На мажордоме форма была из такого же добротного материала, что и у девушек. У всех четырех на левом грудном кармане красовалась вышитая буква «Кью».

— Добрый день, мистер Хейворд, — произнесла рыжеволосая. Ее приятный мелодичный голос звучал мягко, завораживающе. — Меня зовут Эйврил, — продолжала она. — Идите за мной, я покажу вам вашу комнату.

Хейворд последовал, удивленный тем, что она сказала «комната»; тем временем за достопочтенным Харольдом ухаживала блондинка.

Элегантная Эйврил проводила Хейворда через весь самолет. Из коридора открывалось несколько дверей. Обернувшись, она объявила через плечо:

— Мистер Куотермейн принимает сауну, и ему делают массаж. Он присоединится к вам позже, в гостиной.

— Сауну? Здесь, на борту?

— Да-да. Она рядом с кабиной экипажа. Там есть и парилка. Мистер Куотермейн принимает либо сауну, либо русскую баню, где бы он ни находился, и всегда берет с собой своего личного массажиста. — Эйврил сверкнула сногсшибательной улыбкой. — Если вы пожелаете баню и массаж, то времени в воздухе будет достаточно. Я буду счастлива при этом присутствовать.