Даниэла Стил - В тихой гавани

— Салли? — Он не мог разобрать ни единого слова, но, прожив с ней столько лет, нисколько не сомневался, что это она. — В чем дело? Что случилось?

Все, что ему удалось разобрать, — это “рухнул… теннисный корт…”, и потом вдруг с невероятным облегчением, к которому примешивалось чувство вины, Мэтт наконец сообразил, что она говорит о своем муже. Слава богу, с Ванессой все в порядке.

— Что произошло? Ничего не могу понять. Что там с Хэмишем? — “Интересно, с чего ей вздумалось звонить именно мне?” — промелькнуло у него в голове.

Он услышал еще одно сдавленное рыдание. И внезапно слова полились бурным потоком. Мэтт только морщился от жалости, пока она кричала в трубку:

— Хэмиш мертв! Час назад на теннисном корте у него случился сердечный приступ. Его пытались спасти, но… все напрасно. Он умер. — Салли принялась опять хлюпать носом.

А Мэтт невидящим взглядом уставился в пространство. Перед его внутренним взором чередой проплывали воспоминания, похожие на мелькание кадров старого фильма. Вот Салли говорит ему, что собирается уйти и забрать с собой детей, что вскоре все они переедут в Окленд… Вот до него впервые дошло, что его жена изменяет ему с его лучшим другом, это с ним она теперь будет жить в Окленде с его, Мэтта, детьми… “Мы с Хэмишем собираемся пожениться”. Он тогда едва не рухнул, оглушенный такой новостью. Тогда он еще не знал, что из-за вероломства Салли целых долгих четыре года будет лишен возможности просто поговорить с детьми. И вот теперь она звонит ему — сказать, что Хэмиш умер. Мэтт вряд ли смог бы объяснить, какие чувства он испытывает в эту минуту, узнав, что его прежний друг, тот самый, который увел у него жену, мертв.

— Мэтт, ты меня слышишь? — всхлипывала Салли. Она то и дело сбивалась, захлебываясь слезами, говорила что-то о похоронах, потом перескакивала на детей, и снова принималась вспоминать, как Хэмиш любил Роберта, и опять плакала, просила Мэтта, чтобы он уговорил Роберта приехать помочь… на нее разом свалилось столько дел, а ведь их с Хэмишем дети еще совсем маленькие. Мэтт внезапно почувствовал, что у него голова идет кругом.

— Да, конечно, я тебя слушаю. — И вдруг он вспомнил о сыне. — Хочешь, чтобы я позвонил Роберту и попросил его вернуться? Если ты боишься, как он это перенесет, могу взять машину и сам съездить к нему в Стэнфорд. — Как иной раз судьба причудливо тасует колоду, пришло ему в голову. Один отец сменил другого. Хотя и цинично это звучит, но старина Хэмиш убрался на редкость вовремя!

— Я уже позвонила ему, — отрезала Салли. Конечно, ей и в голову не пришло подумать о том, что это может расстроить Роберта. В этом была вся Салли — она всегда думала только о себе!

— И как он воспринял? — с тревогой в голосе спросил Мэтт.

— Понятия не имею. Впрочем, мальчишка всегда обожал Хэмиша.

— Я позвоню ему, — поспешно предложил Мэтт, едва удерживаясь от желания бросить трубку.

— Может, хочешь приехать на похороны? — вдруг спросила Салли, как всегда, забыв о том, сколько времени займет перелет, о том, что у Мэтта, черт возьми, могут быть и другие планы, и, самое главное, о его чувствах. Да, когда-то они дружили, но потом Хэмиш предал его! Дьявольщина, разве он может когда-нибудь забыть о том, что эта парочка едва не сломала ему жизнь!

— Не хочу! — резко, почти грубо отрубил Мэтт.

— Может быть, мы с Ванессой возьмем детей и приедем на Рождество? — задумчиво протянула Салли. — Думаю, тебе не стоит приезжать на этой неделе… ну, если, конечно, ты не передумаешь насчет похорон.

Мэтт собирался слетать в Окленд в четверг, после шести бесконечно долгих, тоскливых лет одиночества вновь увидеть Ванессу… но, возможно, тут Салли права. Наверное, теперь не самое удачное время.

— Ладно, я подожду. Приеду чуть попозже, после того как вы немного успокоитесь. Если, конечно, тебе не удастся отправить ее ко мне. — С грубой откровенностью он подчеркнул “отправить”, недвусмысленно давая понять, что в присутствии самой Салли нет никакой нужды. У него не было ни малейшего желания встречаться с экс-супругой. — Ведь у тебя, наверное, и так будет полно дел. — Устроить пышные похороны, отправить мужа на кладбище, а заодно подумать о том, как устроить свою жизнь… за счет кого-то другого, разумеется, подумал про себя Мэтт. После того как раскрылось подлое предательство Салли, у него не осталось никаких теплых чувств к некогда любимой жене. Мэтт знал, что никогда не сможет простить ей этого.

— Представить себе не могу, как его смерть отразится на делах компании, — уныло протянула Салли. В этом тоже была вся Салли. “Ничего не изменилось”, — грустно вздохнул Мэтт.